Автор: Островский Н.В.
Журнал: Символ науки 2018
Введение
Полемика относительно причин создания, целей, методов и результатов опричнины, начатая еще при жизни Ивана Грозного, ведется уже на протяжении шести столетий. В целом, по мнению Д.С. Алексеева, большую часть мнений ученых можно свести к двум противоположным точкам зрения [1]:
1) опричнина не носила никакого закономерного характера и была обусловлена преимущественно личными качествами царя Ивана Грозного при стечении неблагоприятных обстоятельств экономического, социального и ситуативного характера (Н. М. Карамзин, Н. И. Костомаров, В. О. Ключевский);
2) опричнина являлась систематизированной, организованной и хорошо спланированной политикой царя, направленной на борьбу с противостоящими ему и прогрессивному развитию российского государства социальными силами боярской оппозицией, остатками удельно-княжеской системы, сепаратизмом и экономической конкуренцией ряда регионов (Новгорода, Пскова, Твери), сопротивлением церкви как мощной, противостоящей государству организации (С. М. Соловьев, С. Ф. Платонов, А. А. Зимин, В. Б. Кобрин).
В.А. Аракчеев добавляет к сторонникам первой позиции А.Л. Хорошкевич, которая обосновала внешнеполитические причины учреждения опричнины, введенной «ради продолжения непопулярной в России Ливонской войны», начатой «страдавшим сложным комплексом неполноценности» Иваном IV. Ко второй позиции примыкает концепция И.Я. Фроянова, согласно которой опричнина стала «своеобразной формой самозащиты Русского государства» от идеологической войны Запада, «подрывавшей основы православной веры, апостольской Церкви и, стало быть, зарождающегося самодержавия» [2].
Идеологизированность дискуссии относительно опричнины иллюстрирует вступительная статья И.И. Полоснина к запискам немца-опричника Генриха Штадена, изданным в 1925 г. Характеризуя, посвящённую опричнине работу проф. Р.Ю. Виппера, Полоснин пишет, что «блестящий очерк дипломатии и социальной политики царя Ивана автор насыщает волнующей атмосферой последнего десятилетия и в общих оценках военно-самодержавного коммунизма московского царя отражает могучее воздействие современной действительности» [3].
В данной статье мы охарактеризуем основные черты опричнины как государственного института, чтобы понять, почему она возникала и исчезла.
Предыстория опричнины
Будущий царь Иван IV родился 25.08.1530, когда его отцу, великому князю Василию III Иоанновичу, был 51 год. Через 3,5 года он скончался.
Матерью Ивана была Елена Глинская дочь литовского князя Василия Глинского, бежавшего на Русь. Считалось, что род Глинских берёт своё начало от хана Мамая. Василий III женился на Елене Глинской в 1525 г. после развода с первой женой. Развод состоялся из-за того, что у них не было детей, но, всё-таки, он противоречил канонам православной церкви.
После смерти Василия III власть перешла к его вдове, что, по мнению С.М. Соловьёва, соответствовало старинным обычаям [4, с. 383]. Михаилу Юрьеву, князю Михаилу Глинскому и Шигоне Василий приказал быть при великой княгине. Но на первое место среди других вышел её любовник князь И.В. Телепнёв-Оболенский.
В 1538 г. великая княгиня Елена скончалась, повидимому, от отравления. Вскоре был заточён в тюрьму князь Телепнёв-Оболенский, к которому Иван был очень привязан. Ребёнок остался сиротой. Высшим органом управления стала Боярская дума, в которой попеременно главенствовали князья Шуйские и Бельские [4, с. 409-412].
Описывая данный период Н.М. Карамзин отмечает, что Иван получил плохое воспитание. В управлении царил произвол. Шуйские и их приближённые потакали его дурным наклонностям, угождали прихотям. На официальных мероприятиях ему воздавались царские почести, а в иное время Шуйские относились к нему с пренебрежением, в т.ч. расправляясь с людьми близкими ему. «Сеяли Шуйские с сотоварищи вырос Грозный» – подводит итог С.М. Соловьёв [4, с. 690].
Произвол действовавшей власти вызывал вполне обоснованное недовольство части бояр и митрополита, которые убеждали Ивана взять власть в свои руки. Ивану было 13 лет, когда он напомнил всем, что является государём, велев казнить князя Андрея Шуйского.
Переход верховной власти от предводителя Боярской думы к государю не принёс в управление положительных изменений. К произволу прежней власти добавились вздорность поведения и жестокость Ивана.
16 января 1547 г. Иван был венчан на царство, а 16 февраля женился на Анастасии, дочери вдовы Захарьиной, муж которой, Роман Юрьевич, был окольничим, а свекор боярином Иоанна III. Она была выбрана царской невестой из многих благодаря её целомудрию, смирению, набожности, чувствительности, благости и уму. Но женитьба не повлияла на поведение Ивана положительным образом [5, с. 591-594].
21-24 июня 1547 г. вслед за апрельскими пожарами в Москве произошёл великий пожар, который уничтожил Большой посад, Китай-город и большую часть Кремля. Вслед за этим в Москве начался бунт, жертвами которого стали Глинские, обвинённые в поджоге. «Когда юный царь трепетал в Воробьёвском дворце своём, явился там Сильвестр, иерей из Новгорода. С видом пророка он возвестил, что суд Божий гремит над главою царя легкомысленного и злострастного». Нравоучение Сильвестра произвела на Ивана сильное впечатление [5, с. 595-596].
Иван был человеком набожным, хотя у него, очевидно, были свои представления о Боге, ибо каждый из нас создаёт себе Бога по образу и подобию своему. Великий пожар царь Иван воспринял как кару божью за необузданность свою, за пренебрежение традициями и этическими нормами. Это заставило царя изменить своё поведение, он стал учитывать мнение боярской думы и, в особенности, выделенной из неё избранной рады, ведущую роль в деятельности которой играли священник Сильвестр и чиновник Алексей Адашев, ставшие главными советниками царя – духовным и светским.
Все историки положительно оценивают период царствования с 1547 по 1560 г. За эти годы [6, с. 18]:
- был созван первый Земский собор с представителями всех сословий и принят новый Судебник, проведена налоговая реформа;
- учреждён печатный двор;
- отменены кормления (прообраз современной коррупции), принято Уложение о службе и сформирована система приказов;
- установлены торговые отношения с Англией;
- покорены Казанское и Астраханское царства;
- одержана победа над Швецией, позволившая заключить с ней более выгодный мирный договор;
- начата война с Ливонским орденом за выход к Балтийскому морю в устье р. Нарвы; магистр ордена Фюрстенберг был пленён и в 1561 г. орден прекратил своё существование.
Между тем отношения между Иваном и дуэтом Сильвестр-Адашев охлаждались. Иван в письме к Курбскому пишет, что Адашев и Сильвестр за его спиной решали всякие местнические дела, что его раздражала мелочная опека с их стороны, что с ним обращались, как с низшим, угнетали его. Он вспоминает, о раздоре в связи с присягой царевичу Дмитрию, пишет о неприязненном отношении к Анастасии и к её родне. Пишет о том, что Сильвестр стращал его наказанием Божьим в случае непринятия его советов. В результате весной 1560 г. Сильвестр уехал из Москвы по собственной инициативе, а Адашев в мае был направлен воеводой в Ливонию. 7 августа 1560 г. после болезни умерла жена Ивана IV -Анастасия. В её смерти были обвинены Адашев и Сильвестр. Позднее они были заочно осуждены и кончили свою жизнь в заточении [4, с 518-519].
После изгнания Сильвестра и Адашева со всех была взята присяга не иметь с ними никаких отношений. Были казнены полька Мария Магдалина, предположительно любовница Адашева, родные и близкие Адашева [4, а 522].
Вокруг царя сложился круг любителей утех: боярин Алексей Босманов, сын его кравчий Фёдор, князь Афанасий Вяземский, Василий Грязной, Малюта Скуратов-Бельский [7, с 12]. 21 августа 1561 г. Иван женился на дочери черкесского князя Темрюка, которой при крещении дали имя Мария. Новая жена была дикая нравом и жестокая душою. Она ещё более утверждала Ивана в дурных склонностях [7, с 25].
Ранее, по кончине Анастасии Иван сватался к сестре польского короля Сигизмунда – Екатерине. Но Литва потребовала прежде заключить мирный договор, на неприемлемых для России условиях. Началась война, 15 февраля 1563 г. был взят Полоцк, имевший важное стратегическое значение [7, а 557].
Если во внешней политике были явные военные успехи, то внутри страны среди бояр и духовенства усиливалось неприятие поведения царя. Опасаясь опалы в Литву бежали князья Андрей Курбский и Дмитрий Вишневецкий, знатные сановники Алексей и Гаврила Черкасские и др. [7, а 32-3]. В конце 1564 г. митрополит Афанасий собрал у себя духовенство. По мнению Н.Я. Фроянова это была подготовка к отрешению Ивана от царствования [8]. Но дальнейшие события не подтверждают это предположение. Вероятнее всего митрополит хотел обсудить с Иваном его поведение, наставить царя на путь истинный.
Опричнина
Мы уже приводили выше сетования Ивана на его угнетение со стороны Сильвестра и Адашева, на невозможность в таких условиях осуществлять царские полномочия. Но это всё демагогия, которой он владел в совершенстве. Царь обладал достаточной полнотой власти и во времена избранной рады. Ещё больше она усилилась после изгнания Сильвестра и Адашева. Но по старинным традициям царь обязан был выслушивать советы боярской думы, принимать ходатайства духовенства о помиловании людей, на которых он наложил опалу. Это очень раздражало Ивана. Здесь на первый план выходят не объективные обстоятельства, а субъективные черты его характера. В письме А. Курбскому Иван пишет: «Доселе владетели России были вольны, казнили своих подданных без отчёта. Так и будет. Уже я не младенец. Имею нужду в милости Божьей… Наставления человеческого не требую» [7, c 36].
Поэтому Иван стал искать такую форму управления, которая бы освободила его от необходимости соблюдать традиции, поддерживать устоявшиеся контакты с боярами и духовенством.
Вот как Н.М. Карамзин описывает эти события. В начале зимы 1564 г. Москва узнала, что царь едет неизвестно куда со своими ближними, дворянами, людьми приказными, воинскими, созванными поимённо из самых городов отдалённых с их жёнами и детьми. Прошёл месяц. 3 января 1565 г. вручили митрополиту Иоаннову грамоту, в которой государь писал, по сути, то, что мы уже читали в письме Курбскому. «Вследствие чего, не хотя терпеть ваших измен, мы от великой жалости сердца оставили государство и поехали, куда Бог укажет нам путь». Другую грамоту прислал он гостям, купцам и мещанам, которая была зачитана принародно. Царь уверял «добрых московитян», что его гнев и опала не касаются народа. Никто не был готов к такому развитию событий и поэтому было решено просить Ивана остаться на царстве [7, c 40-42].
5 января царь принял делегацию. Выслушав епископов, царь согласился взять «свои государства» на условиях, чтобы ему невозбранно казнить изменников опалою, смертью, лишением состояния без всяких «претительных докук со стороны духовенства». 2 февраля Иван торжественно въехал в столицу и на другой день созвал духовенство, бояр, знатнейших чиновников. «Вид его изумил всех. Он был велик ростом, строен, имел широкие плечи, крепкие мышцы, широкую грудь, прекрасные волосы, длинный ус, нос римский, глаза небольшие, серые, но светлые, проницательные, исполненные огня и лицо, некогда приятное. Сие время он так изменился, что нельзя было узнать его. На лице изображалась мрачная свирепость, все черты исказились, взор угас, а на голове и в бороде не осталось почти ни одного волоса от неизъяснимого действия ярости, которая кипела в душе его» [7, с. 42-43].
Царь объявил устав опричнины, который включал передачу в собственность государю ряда городов, волостей и отдельных улиц, создание отряда особенных телохранителей из князей, бояр и детей боярских, назначение особых сановников для услуг своих, строительство нового дворца, огороженного крепостной стеной.
Сия часть России, чиновники и телохранители, находившиеся под непосредственным началом Иоанна, были названы опричниною, а всё остальное государство – земщиною, которую государь поручал боярам, земским князьям Бельскому, Мстиславскому и другим. Все приказы продолжали функционировать, но ходить к государю с докладами надлежало только по наиважнейшим делам [7, с. 43-44].
4 февраля в Москве начались казни, другие были лишены имений и сосланы, третьи представили за себя поручителей, которые должны были внести в казну деньги в случае бегства первых.
После казней Иоанн занялся образованием своей новой дружины. В совете с ним сидели Алексей Басманов, Малюта Скуратов, князь Афанасий Вяземский и другие любимцы. К ним приводили молодых детей боярских отличных не достоинством, а так называемым удальством, распутством, готовностью на всё. Они не должны были иметь связей с известными людьми, но иметь низкое происхождение. Царь отобрал 6 тыс. и взял с них клятву служить ему верою и правдою, доносить обо всём, не дружиться с земскими. За то государь дал им землю, домы и всю собственность старых владельцев числом 12 тыс., высланных из пределов опричнины с голыми руками [7, с. 45-47].
Многие историки (см. Исаев И.А. [9], Алексеев Д.С. [1]) обратили внимание на сходство опричнины, в особенности проживавших в Александровской слободе с военно-религиозными орденами, широко распространёнными в западной Европе. И даже дали этому субъекту наименование «Слободской орден» [10].
Очевидно, что Иван был хорошо осведомлён об организации и деятельности Ливонского ордена из бесед с его бывшим магистром Фюрстенбергом. В 1564 г. он хотел возродить этот орден под своим протекторатом и предложил Фюрстенбергу возвратиться в Ливонию, господствовать над нею присягнув ему в верности, но тот отказался [4, с. 570].
Сходства между опричниной и рыцарскими орденами очевидны и не только внешние. Рыцарские ордена, например, Ливонский орден, с которым Иван вёл победоносную войну, имели верховную власть над покорёнными народами. Они жили по своему уставу, не связанному с уставом завоёванной территории. Они взимали с населения дань, но не занимались хозяйственными делами. У них была своя церковь. Последнее обстоятельство было особенно важно для Ивана – человека набожного. Он не желал подавлять свои страсти, следуя уставу православной церкви. Он не желал выслушивать укоры и наставления митрополита. «Слободской орден» дал ему необходимую автономию. Спустя полвека атеист Петр I упразднил созданное в 1589 г. патриаршество, подчинив церковь себе через Святейший Синод, возглавляемый назначаемым царём оберпрокурором. Но Иван IV не был готов пойти на такие радикальные шаги.
К тому, чтобы учредить институт наподобие немецкого ордена было ещё одно обстоятельство. Во время царствования Ивана IV была создана теория, согласно которой первого князя новгородского Рюрика производили от мнимого Прусса, брата римского императора Августа, который будто бы оставив Рим сделался владетелем Пруссии [7, с. 30]. Т.е. Иван видел в себе немецкие корни и пытался, с одной стороны, сблизиться с немцами, а, с другой стороны, победить их, доказав своё превосходство.
Что же дала царю и России новая форма правления?
Царь получил, наконец, желаемую свободу жить по своему желанию и разумению. Н.М. Крамзин пишет, что большую часть времени он проводил в Александровской слободе, которая превратилась в закрытый город: туда нельзя было въехать и оттуда нельзя было выехать без разрешения царя. Сам царь жил во дворце, окружённом рвом и валом. Большую часть времени он посвящал церковным службам, чтобы непрестанной набожной деятельностью успокаивать душу. Он даже хотел обратить дворец в монастырь, а любимцев своих в иноков. Выбрал из опричников 300 человек самых злейших, назвал братьею, себя игуменом, князя Афанасия Вяземского-келарем, Малюту Скуратова-паракселиархом, дал им чёрные рясы, под которыми они носили богатые одежды, дал им устав монашеский и служил примером исполнения оного. Единообразие сей жизни он прерывал так называемыми объездами, посещал монастыри, осматривал крепости, ловил диких зверей (любил медвежью травлю) и занимался делами государственными [7, с 47-48].
По новому порядку Иван оставил за собой дела важнейшие. Но что подлежало его рассмотрению, а что нет ,решал он сам. При необходимости Иван выслушивал советы. Так летом 1566 г. царь велел собрать духовенство, бояр, окольничьих, казначеев, дьяков, дворян, помещиков, гостей, купцов, чтобы обсудить с ними условия заключения мира с польским королём [4, с 563]. Но он мог и без должных разбирательств наложить опалу на тех, кто, по его мнению, поступил неверно. «И земские бояре мнимо уполномоченные правители государственные ничего не смели решать без его воли» [7, с 48]. Это привело если не к параличу власти, то к серьёзному ухудшению государственного управления. И если в западной Европе отделение государственной власти привело к развитию местного самоуправления, то в России оно не состоялось.
На этом фоне новые дворяне обременяли крестьян новыми налогами ,деревни разорялись. Опричников стали называть кромешниками, как бы извергов тьмы кромешной. Опричник мог безопасно теснить, грабить соседа и в случае жалобы брал с него пеню за бесчестье. Опричники использовали клевету, подлог и аналогичные методы, что бы чрез суд получать компенсации за якобы совершённые против них преступления. Ненависть к опричникам служила залогом их верности царю [7, с 45-47].
Во внешней политике основным приоритетом Ивана была война в Ливонии. После падения Ливонского ордена территория его бывших владений была поделена между Россией, Польшей с Литвою, Швецией и Данией. Таким образом, продолжение войны означало конфликт и с новыми владельцами земель.
В феврале 1567 г. между Россией и Швецией была подписана Хартия о союзе. Иван уступал Швеции Эстонию, обещал помогать в войне с Польшей, в заключении мира с Данией и с городами Ганзейскими. Шведский король Эрик обязывался прислать в Москву Екатерину, жену его брата Иоанна, младшую сестру короля Сигизмунда, к которой Иван IV неудачно сватался. Но затем Эрик (вероятно, под влиянием общественного мнения) передумал. 29 сентября 1568 г. в Швеции произошёл государственный переворот, Эрик был низложен, королём стал Иоанн. Союз со Швецией не состоялся [7, гл. 2].
Отношения между Россией и Польшей на протяжении десятилетий балансировали на грани войны и мира. Ведение войны ограничивали экономические проблемы, заключению мира препятствовали амбиции противоборствующих сторон. Россия требовала ливонских городов, Польша – Полоцк, Смоленск, Псковскую и Новгородскую области.
На юге усиливалось влияние Турции. Весной 1569 г. был организован поход на Астрахань силами турецких и крымских войск. Но он закончился неудачно, в т.ч. потому, что Крымский хан не желал этого усиления и, по сути, саботировал совместные действия [7, гл. 2].
Россию крымские особо не беспокоили до весны 1571 г. В тот год Крымский хан со 120 тысячным войском благодаря помощи русских изменников сумел обойти заслон русских войск на Оке и беспрепятственно вышел к Москве [4, а 587]. Иван отступил из Серпухова вначале в Александровскую Слободу, а затем в Ростов. Воеводы отступили к Москве и разместили войско в её предместьях. Татары явились на другой день 24 мая ,и зажгли предместье. Сгорело всё кроме кремля. Людей погибло, по некоторым оценкам, до 800 тыс. человек. Услыхав о приближении большого русского войска хан ушёл, уведя с собой до 150 тыс. человек [4, с. 588].
Можно назвать несколько причин этой трагедии. Во-первых, предательство. Люди не только бежали из России, но, ненавидя царя Ивана, помогали врагам. Во-вторых, неумелые действия воевод и неучастие царя в общей воённой компании. В-третьих, эффект от карательной операции против Новгородской области зимой 1569-1570 гг. и сопутствовавших репрессий. Но обращают на себя внимание и такие факты. Князь Мстиславский признался письменно, что это он послал детей боярских к Дивлет-Гирею, и был прощён царём [4, с. 585]. В чём причина такого великодушия? Может в отношении царя к москвитянам? Вот что пишет Штаден: «Так осуществились пожелания земских и угроза великого князя. Земские желали, чтобы этот двор (царский) сгорел, а великий князь грозился, что он устроит им такой пожар, что они не сумеют его и потушить…» [3, с. 110]. Штаден указывает на ещё одно важное последствие московского пожара: в огне сгорели многочисленные расписки опричников за долги перед земскими [3, с. 96].
Весной 1569 г. были казнены (отравлены) двоюродный брат царя – князь Владимир Андреевич, его жена и двое сыновей. Боярыни и служанки княгини, не пожелавшие отречься от неё, были раздеты и расстреляны. Князь был обвинён в намерении отравить царя [7, с. 74-75].
1 сентября 1569 г. скончалась жена царя Ивана – Мария. Как пишет Н.М. Кармзин царь едва ли расстраивался по этому поводу, но распустил слух, что она была отравлена тайными злодеями [7, с. 73].
Карательный поход начался в декабре 1569 г. с города Клина и разграбления Тверской области. 2 января 1570 г. передовая дружина государя вошла в Новгород, окружив его со всех сторон крепкими заставами, дабы ни один человек не мог спастись бегством. Опечатали церкви и монастыри в городе и в окрестностях, связали иноков и священников. Потом был схвачен архиепископ Пимен и начались суды. Судили царь и сын его таким образом: ежедневно им представляли от 500 до 1000 новгородцев, их били, мучили, а потом бросали с моста в воду целыми семействами. Кто выплывал, того убивали. Эти убийства продолжались 5 недель и заключились грабежом общим Новгорода и окрестностей. Уверяют, что граждан и сельских жителей погибло тогда не менее 60 тысяч. Люди массово умирали ещё в течение 6-7 месяцев. 6 сентября у храма Рождества Христова была отслужена общая панихида [7, с. 77-78].
К этому можно добавить воспоминания немца-опричника Г. Штадена: «Ни в городе, ни в монастырях ничего не должно было оставаться; всё, что воинские люди не могли увезти с собой, то кидалось в воду или сжигалось. Если кто-нибудь из земских пытался вытащить что-либо из воды, того вешали. Были снесены все высокие постройки; было иссечено всё красивое: ворота, лестницы, окна. Опричники увели также несколько тысяч посадских девушек» [3, с. 90-91]. Из Новгорода Иван направился во Псков, но там он ограничился грабежом [7, с. 80-81].
И.А. Исаев отмечает, что, формы, в которые вылилась деятельность опричнины, часто носили репрессивные характер. На территории собственного государства Иван IV применял методы, обычно используемые на завоёванных территориях: переселения, конфискация, показательные казни [9]. Д.С. Алексеев назвал опричнину «этнической агрессией» [1]. Точнее было бы назвать её внутриэтнической агрессией, поскольку опричники были выделены из русского этноса. Но до гражданской войны дело не дошло, поскольку удельное княжение было ликвидировано ещё при Иване III, а большинство простого населения почитало царскую власть.
Затем начались следственные действия в Москве. Они продолжались пять месяцев. Были взяты под стражу печатник (канцлер) Иван Михайлович Висковатый, казначей Никита Фуников, Алексей Басманов и сын его – Фёдор, князь Афанасий Вяземский и другие. Они с архиепископом Пименом были обвинены в том, что хотели отдать Псков и Новгород Литве, извести царя и посадить на трон князя Владимира Андреевича. А. Вяземский был обвинён в том, что предупредил новгородцев о предстоящем походе [7, с. 82-84].
Учитывая мнительность Ивана, его склонность к провокациям и методы дознания, которые применялись в те времена, нам трудно отличить вымысел от правды, признания от самооговоров. Но общее недовольство правлением царя, особенно в Новгородской области, так же как и существование «литовской партии» не вызывает сомнений. Поэтому царь очень опасался за свою жизнь и судьбу и в 1568 или 1569 г. получил от королевы Англии Елизаветы (Лисаветы) обещание предоставить ему, при необходимости,убежище [4, с 654-657] и
Завершение царствования Ивана IV
Точная дата ликвидации опричнины неизвестна, поскольку никакие документы на этот счёт не сохранились, а, возможно, их и не было. В записках Г. Штадена о конце опричнины упоминается после описания сожжения Москвы Дивлет-Гиреем в 1571 г.: «С этим пришёл конец опричнине и никто не смел поминать опричнину под следующей угрозой: виновного обнажали по пояс и били кнутом на торгу» [3, с 110].
Н.М. Крамзин относит это решение ко второй половине 1572 г., когда Иван возвратился в Москву из Новгорода после отражения очередного похода Дивлет-Гирея. Ситуацию в России на тот момент он оценивает как благоприятную: болезни и голод прекратились, Крымский хан смирился, Турецкий султан уже не мыслил о войне, Литва и Польша после смерти короля искали Иоанновой дружбы, Швеция была слаба, а в Ливонии у России была многочисленная рать [7, с 107].
С.М. Соловьёв указывает, что разделение на опричнину и земщину оставалось, но имя опричнины возбуждало такую ненависть, что царь счёл за нужное вывести его из употребления. Вместо названий «опричнина и «земщина» появились названия «двор» и «земщина». «Казни продолжались по разным поводам, однако последние 8 лет его жизни мы не встречаем известий о казнях» [4, с 647].
Но жизнь в провинциях была очень тяжёлой. Спасаясь от поборов, люди уходили из обжитых мест в леса. Так летопись, написанная в XVIII веке священником Ефимом Нагорничных, сообщает: начальными колонистами Шалеговской местности (нынешняя Кировская область) были истобяне из новгородских ушкуйников, переселившиеся на болотистые шалеговские места с побережья реки Вятки в связи с переписями населения при Иване Грозном в 1570 г. [11]. Г. Штаден пишет, что по его расчёту в Русской Земле около 10000 церквей стоят пустыми, в них богослужения не совершается [3, с 78]. Окраины сильно пострадали от набегов татар. «В Рязанской земле если крестьянин высевает 3-4 четверика, то ему еле хватает сил, чтобы убрать урожай. Но большая часть дворов и острогов стоят пустыми, остальные сожжены» [3, с 77].
Мы можем сегодня привести много обстоятельств, которые могли побудить царя ликвидировать опричнину. Но на первое место выходит его желание улучшить свой образ в Польше и Литве, в связи с выборами нового короля.
В июле 1572 г. скончался король Польши Сигизмунд-Август. Ивану было предложено или самому стать королём, или послать одного из своих сыновей. При этом Литва требовала сохранить шляхтецкие вольности и уступить Смоленск, Полоцк, Усвят и Озерище. Иван предлагал обмен Полоцка на Ливонию до Двины, не соглашался отдать в короли сына, говорил о том, что готов править в трёх государствах: России, Польше и Литве, переезжая из одной столицы в другую [4, а 603-605].
Впрочем, Иван не боролся за польскую корону и в конце 1573 г. королём был избран Генрих, брат короля Франции Карла IX. Вскоре Карл скончался и Генрих вернулся на родину.
В ноябре 1575 г. начались новые выборы. Московских послов не было. 12 декабря 1575 г. «австрийская партия», состоявшая, преимущественно, из вельмож, провозгласила королём австрийского императора Максимилиана, кандидатуру которого одобрял и Иван IV, а 14 декабря шляхта провозгласила королевной сестру Сигизмунда – Анну с тем, что бы она вышла замуж за Стефана Батория – воеводу княжества Седмиградского, подчинённого королевству Венгерскому. 18 апреля 1576 г., пока Максимилиан размышлял, Стефан Баторий въехал в Краков и 1 мая короновался [4, с 612-617].
Отношения между Иваном IV и Баторием, которого русский царь считал человеком низкого происхождения, не достойным такого великого государства, не сложились [4, а 526-627]. Но Баторий проявил себя как человек рассудительный, решительный, обладающий военно-стратегическим мышлением. В июле 1579 г. Баторий начал войну с Россией, которая закончилась в 1581 г. К этому времени Россия потеряла Полоцк, была захвачена часть Псковской области, В августе 1581 г. Баторий осадил Псков, но осада оказалась неудачной. Кроме Пскова военные действия происходили на средней Волге, в Ливонии, в Новгородской области. Шведы взяли Нарву, Ям, Капорье. В этих условиях Иван вновь начал мирные переговоры при посредничестве папского посла иезуита Антония Пассевина. В качестве условий Иван предлагал Баторию часть Псковской области, включая Великие Луки, а за собой оставлял 25 городов в Ливонии. В качестве альтернативы бояре предлагали обмен русских земель на занятые русскими ливонские территории. В декабре 1581 г. в деревне Киверова Гора начались мирные переговоры, в которых Пассевин занял польскую сторону. В итоге было заключено перемирие по второму варианту, утверждённое в июне 1582 г. в Москве [4, с. 641-647].
Перед Швецией Россия имела явные военные преимущества, что давало основание царю Ивану относиться к королю Иоанну высокомерно. Основной задачей царя было отвоевать у шведов Эстонию. Война началась зимой 1572 г. и поначалу шла успешно. Но затем русские начали терпеть поражения, чему, в частности, с способствовала измена датского принца Магнуса. К 1581 г. русские утратили свои завоевания в Эстонии и потеряли часть Карелии [4, с. 637-640].
В это время последней страной, с которой у Ивана IV оставались дружеские отношения, была Англия. Он пытаясь склонить её к союзу против Польши и других врагов. Но королева Елизавета не видела в этом смысла. В августе 1582 г. Иван отправил в Англию послов, чтобы посвататься к Марии Гастингс, племяннице королевы по матери. Но сватовство оказалось неудачным из-за дурной репутации Ивана [4, с. 654-657]. Можно полагать, что к этому времени Англия вела двойную игру, в тайне от России налаживая отношения с Польшей.
К концу правления Ивана IV единственным направлением для экспансии России осталось восточное, где за Уральскими горами располагалось обширное, но малонаселённое Сибирское ханство. Формально, оно признало зависимость от русского царя ещё в 1555 г., но дань исправно не платило и люди её совершали регулярные набеги на поселения в Пермской области. В сентябре 1581 г. Строгановы, которые в 1558 г. получили от царя позволение осваивать земли по р. Каме до р. Чусовой, а в 1566 г. записались в опричнину, на свой страх и риск организовали поход казаков под предводительством Ермака Тимофеева на Сибирское ханство. Война была недолгой и закончилась летом следующего года. Царь простил Строгановым и казакам их самовольство и отправил воевод для принятия под своё начало сибирских городов. Это распоряжение Ивана относительно Сибири было последним [4, с. 664-668].
В ноябре 1581 г. рассердившись на своего сына Ивана ударил его и удар был смертельным. Псковский летописец утверждает, что это произошло потому, что сын убеждал царя выручить Псков от Батория. Пасевин рассказывает, что сын вступился за беременную жену свою, которую царь прибил. Царь был в отчаянии и даже хотел отречься от престола, но бояре уговорили его не делать этого (опасаясь провокации) [4, с. 680].
В начале 1584 г. обнаружилась в нём страшная болезнь: гниение внутри, опухоль снаружи. В марте по церквам и монастырям была разослана грамота: в ней царь просил простить его и молить Бога и пресвятую Богородицу об отпущении грехов царю Ивану и об его излечении. Царь умер 18 марта [4, с. 681]. В 1831 г. была издана летопись земли Псковской. Год 1584 в ней не упоминается [12]. 14 октября 2016 г. в г. Орле открыли памятник Ивану Грозному. Это памятник можно назвать памятником эгоизму, возведённому в ранг государственной политики.
Список использованной литературы:
1. Алексеев Д.С. Опричнина как этническая агрессия. //Ученые записки Забайкальского государственного университета. Серия: Социологические науки, 2010, № 4, с. 118-124.
2. Аракчеев В.А. Опричнина и «земщина»: к изучению административной практики в русском государстве 1560-1580-ых годов. // Российская история, 2010, № 1, с. 16-28.
3. Штаден, Генрих. О Москве Ивана Грозного: записки немца-опричника / пер. и вступ. ст. И. И. Полосина. – М.: 1925. – 182 с.
4. Соловьёв С.М. Сочинения. Книга III. История России с древнейших времён. – М.: «Мысль», т. 6.
5. Карамзин Н.М. История государства Российского. Книга II. – СПб.: ООО «Золотой век», ТОО «Диамант», 1997, т. 8.
6. Островский А.В. Универсальный справочник по истории России. – СПб.: Паритет, 2000. – 384 с.
7. Карамзин Н.М. История государства Российского. Книга III. – СПб.: ООО «Золотой век», ТОО «Диамант», 1997 т. 9.
8. Иванников И.А. Опричнина: причины, содержание, последствия. // Историческая и социально-образовательная мысль, 2017, т. 9, № 3/1, с. 56-61.
9. Исаев И.А. История государства и права России. 4-е изд. – М.: Проспект, 2009, с. 103.
10.Володихин Д. Опричнина и «псы государевы». // Интернет-сайт «Вики чтение» URL:history.wikireading.ru/64712 (08.02.2017).
11.Шалеговское сельское поселения Оричевского района Кировской области. // Официальный сайт Оричевского района. URL:orichi-rayon.ru/assets/files/istorya_shalegovo.doc (12.03.2017).
12.Болховитинов Е.А. (митрополит Евгений). Сокращённая Псковская летопись. – Псков: Отчина, 1993. -87 с.