Автор: Муравьева Л.А.
Журнал: Дайджест-финансы 2005

ВОССТАНОВЛЕНИЕ ДЕНЕЖНОГО ХОЗЯЙСТВА

Освобождение Москвы от польских интервентов осенью 1613 г. положило начало возрождению государственности и восстановлению экономики страны. В ноябре 1613 г. приступил к работе Московский денежный двор, расположенный на территории Кремля близ Боровицких ворот и выполняющий функции Денежного приказа. Некоторое время Московский двор был единственным, обслуживающим денежное обращение Российского государства. Временный Московский и Ярославский денежные дворы были закрыты. Шведская оккупация Новгорода сделала вне досягаемости нового правительства его монетный двор. Псковский денежный двор очень медленно восстанавливал свои мощности.

С первых дней работы Московского денежного двора перед ним встала сырьевая проблема. В отсутствии отечественной сырьевой базы главной формой сырья для монетного производства России оставался ефимок-талер, высокопробный и тяжелый номинал многих монетных систем западно-европейских стран. Период Смутного времени и польско-шведская интервенция показали всю степень уязвимости и непрочности денежного хозяйства, основанного на импорте и внешнеторговых оборотах. Царская казна в 1613 г. была пуста, а все центры внешней торговли с Западом были отрезаны. Оставалась только северная торговля через Архангельск, которую тоже нужно было налаживать. Москве удалось купить немного западноевропейского серебра от 42 до 48-50 копеек за штуку, но основного привоза еще нужно было ждать. При отсутствии путей нормального поступления серебра денежному обращению ничего не оставалось, как пожирать самое себя, то есть выходить из денежного кризиса за счет самого обращения и использования единственно доступного сырья — старых денег.

Финансовая деятельность нового правительства началась с выкупа у населения старой монеты трехрублевой стопы для чеканки новых денег. За старые монеты казна расплачивалась новыми деньгами с «наддачей». Старые деньги выкупались только на вес в соответствии с условным «расчетным рублем». Условный рубль составлял 65,28 г. При пересчете старых денег на «расчетный рубль» с каждой гривенки образовывалась прибыль в 43 копейки, т.е. «наддача» [1]. Монеты в передел счетом принимались не от частных лиц, а только от приказов. При этом с них не взималась плавильная пошлина, а удерживалась только стоимость работы денежных мастеров.

Первые пять лет старые деньги оставались главным сырьем для переплавки. После подписания Столбовского мира с Швецией и Деулинского перемирия с Польшей сырье для чеканки стало поступать от доходов внешней торговли. С 1620 г. эта роль вновь перешла к западному талеру. Старые деньги постепенно уходят из обращения. Интересно отметить, что именно старые монеты трехрублевой стопы население старалось отложить на «черный день», о чем свидетельствует состав найденных кладов. Самые большие суммы старых денег были сданы в переплавку в 1614 — 1615 гг. Сборы пятинных денег этого периода уже вносились новыми деньгами. Самые большие суммы старых денег казна получила от торговых людей, монастырей, городов и уездов. При определенной оборотливости на этой операции можно было заработать немалые барыши. Особенно в большой выгоде оказались купцы, торгующие на восточном направлении. Старые деньги были ходовым товаром в Персии. Правительству пришлось издать несколько указов, запрещавших торговлю старыми деньгами. Скупка старых монет позволила обнаружить масштабы грандиозного воровства прошлых лет на Денежном дворе. Следствие начала 20-х гг. обнаружило утайку денег со стороны торговых людей, выполнявших в порядке повинности обязанности целовальников, в размере 100 тысяч рублей [2].

Работа восстановленного Московского денежного двора началась с изготовления новых оборотных маточников, на которых значилось имя царя Михаила Федоровича. Первые копейки чеканили отличными штемпелями. Вместо буквы М на некоторое время появилось слово Москва, располагающееся под конем изображенного на монету всадника. В течение первых трех лет каждый год обновлялась пара маточников. На лицевом маточнике варьировалось изображение всадника и знак денежного двора. Монеты, чеканенные с 1613 по 1617 гг., строго выдерживались в нормах четырехрублевой стопы и с такой же высокой пробой (960), как и старые монеты трехрублевой стопы. Измененные обозначения Московского денежного двора на монетах Михаила Федоровича давали возможность неграмотному в массе своей населению России отличать новые, более легкие деньги, от старых монет. В эти годы производилась чеканка не только копеек, но и ее фракций — денежек и полушек в очень небольших масштабах. Полушки Михаила Федоровича составляли стилистическое единство с московскими полушками Ивана Грозного и имели на лицевой стороне изображение голубя. Ограниченное производство денежек и полушек превращало в дефицит разменную монету и очень затрудняло торговые и кредитные операции.

Система управления денежным производством почти полностью воспроизводила порядок, сложившийся еще в начале века. Во главе Денежного приказа (он же Московский денежный двор) стояли голова, целовальники и дьяк. Руководство Московского денежного двора не избиралось, а назначалось царем. Московский денежный двор возглавлял весьма заметный на политическом небосклоне Ефим Телепнев. В компетенцию Денежного двора входило установление размера стопы и пошлин, взимаемых с заказчика, нормы оплаты мастеров и предполагаемой прибыли. Но одна функция ушла из ведения Денежного двора. Он перестал посылать образцы рисунков и надписей для маточников Новгородского и Псковского денежных дворов, открытых в 1617 г. В соблюдении единообразия и стиля оформления монет им была предоставлена самостоятельность.

Следующей вехой в развитии денежного обращения России стал 1618 г. Перемены коснулись внешнего облика монет. За знаком Московского денежного двора прочно утвердилась монограмма о/М и в типе легенды появляется слово «Михаило». Но изменения коснулись не только внешнего вида монет. Для пополнения казны требовалось изыскание новых источников дохода, так как с возвращением из плена патриарха Филарета, отца царя, прекратился сбор запросных и пятинных денег. Эта практика вернется в 30-х гг. после смерти Филарета. В условиях ограниченного спектра возможностей правительство, начиная с 1618 г., стало прибегать к широкомасштабной порче монет. Первоначальное снижение составило 0,01 г, что снизило весовую норму монет с 0,49 до 0,48 г. В 1622 г. произошло новое снижение на 0,01 г. Весовая норма монет стала составлять 0,47 г. Снижение весовой нормы сопровождалось сокращением объема чеканки. Монеты ухудшенного качества тайно чеканились на вновь восстановленном денежном дворе в Ярославле. Нехватка монет в обращении толкала правительство на совершение незаконных действий и финансовых махинаций.

Неослабное внимание уделяло правительство работе всей финансовой системы и финансовым учреждениям. Заметно увеличилось количество финансовых ведомств. Вместо одного финансового приказа Большого прихода появились новые финансовые учреждения: Новая четверть (1619 г.), Приказ Большой казны (1622 г.). Некоторые финансовые функции с 1621 г. были приданы Стрелецкому приказу. По мнению царской администрации, это приблизит налоговый аппарат непосредственно к налогоплательщику, и поступление в казну денег и хлеба заметно ускорится [3].

НОВГОРОДСКИЙ, ПСКОВСКИЙ И ЯРОСЛАВСКИЙ ДЕНЕЖНЫЕ ДВОРЫ

После заключения Столбовского мира со Швецией в марте 1617 г. возобновили свою работу Новгородский и Псковский денежные дворы. Они участвовали в изъятии (выкупе) старой монеты. В Новгороде на основе маточников «прежних государей» была налажена чеканка полушек. Работа Новгородского денежного двора строилась на основе указа 1617 г. о возобновлении его работы. Сырьем для чеканки новых денег служило серебро в слитках, старые деньги, ефимки, серебряный лом («ветошь») – изделия из серебра, вышедшие из употребления. В новых условиях произошло значительное увеличение золотничной и плавильной пошлин. Если в 1611 г. золотничная пошлина составляла 12,5 денги, то в 1617 г. плавильная и золотничная пошлины вместе составили уже 99,5 денги с гривенки [4]. Оплата таких категорий работников, как чеканщиков, волочильщиков, бойцов, кузнецов также увеличилась почти в три раза – с 3,5 до 10,5 денег. Чистый доход государства от чеканки монет составлял 49,5 копейки с каждой гривенки. Однако работа Новгородского денежного двора имела свою специфику. Она, по мнению А.С. Мельниковой, касалась нормы обмена старых денег на новые. Указ оставляет этот вопрос на усмотрение администрации денежного двора, но рекомендует за 100 старых рублей давать 110 новых. Этот заниженный курс объяснялся большой потертостью старых монет, а главное тем, что с 1612 по 1617 гг. в Новгороде обращались легковесные монеты шведских интервентов, чеканенные не по трехрублевой, а по 3,6 и по 3,9-рублевой стопе [5].

Поскольку Московский денежный двор почти полностью перешел на выполнение казенных заказов, то Новгородский и Псковский денежные дворы полностью сохранили право чеканки монет по частному заказу на государственном предприятии. Частные заказы такого свойства в основном поступали от торговых людей как русских, так и иноземных. В процессе возобновления чеканки монет в Новгороде использовали подправленные старые маточники времени В.И. Шуйского и изготовляли новые. Новый лицевой маточник был вырезан в 1625 г. Через год его почистили и подправили и вновь пустили в эксплуатацию. Больше новых маточников не делали. Постепенно инвентарь пришел в ветхое, изношенное состояние. Это обстоятельство отрицательно сказывалось на качестве монет, изготовляемых на денежном дворе. Дошедшие до наших дней новгородские монеты читаются с трудом. Заметно снизились объемы производства. В 1612 г. вся годовая продукция Новгородского денежного двора лишь в четыре раза превосходила дневную продукцию Московского денежного двора [6]. На состоянии денежного двора сказывалось в целом падение значения Новгорода как форпоста западно-европейской торговли. Русские торговые люди не могли теперь вести прямой обмен с Западом через Новгород, так как на Балтике господствовала Швеция и контролировала торговые пути, посреднические функции и денежный оборот. К тому же в Европе шла Тридцатилетняя война, что также сокращало торговый обмен между странами. Сложно шло восстановление экономики после шведской оккупации. Отсутствие заказов привело к закрытию Новгородского денежного двора. Немногочисленные письменные источники дают возможность установить, что это событие произошло в 1626 — 1627 гг.

Псковский денежный двор продолжал чеканить монеты и в 1613 г. Однако близость шведских оккупантов осложняла его работу. Москва была не в силах поддержать этот город. В 1615 г. Псков подвергся осаде со стороны войск Густава-Адольфа. Урегулирование отношений с Швецией и подписание Столбовского мира дали возможность восстановить работу Псковского денежного двора. Поначалу для денежного производства использовались старые маточники времен Бориса Годунова, Лжедмитрия I, В.И.Шуйского. Весовая норма псковских монет этого типа составляла 0,49 г. Их чеканка датируется 1617 — 1618 гг. На смену пришел новый тип монет. Для лицевой стороны монеты служил маточник времен Лжедмитрия III, а оборотный маточник изготовили новый. При сохранении прежней пробы (960) вес монет уменьшился до 0,48 -0,47 г. Объем работ Псковского денежного двора несколько превышал объемы Новгородского.

 

Денежный приказ на первых порах пытался руководить работой Псковского денежного двора, стремясь добиться единообразия в оформлении копеек и повсеместно утвердить московский стиль. Но провести эту линию до конца не удалось. Псковский двор проявлял самостоятельность в оформлении новых маточников. Московский контроль не отличался строгостью и настойчивостью. Видимо, в Москве уже решили, что Новгородский и Псковский денежные дворы неперспективны и недолговечны. Точная дата закрытия Псковского денежного двора не известна. Косвенные данные помогают прийти к выводу, что это произошло в конце 20-х годов. Одновременное закрытие Новгородского и Псковского денежных дворов показывает, что оно диктовалось не местными обстоятельствами, а всем ходом развития денежного дела в России первой половины XVII в. Работа этих денежных дворов основывалась на сырье торговых людей, представляла собой выполнение, по большей части, частных заказов и зависела от направлений внешней торговли. Западное направление в этот период не могло осуществляться без посредников. Псков и Новгород утратили былое значение. Они выполнили срочную задачу переделки старой монеты и стали не нужны. Со всем объемом работ справлялся один Московский денежный двор. Закрытие периферийных денежных дворов таило в себе большую возможность оплошностей и прямого воровства.

В Москве в рассматриваемый период был найден еще один остроумный способ эксплуатации монетной регалии. Внимательное изучение и систематизация монет Михаила Федоровича между 1613 – 1626 гг. дали возможность обнаружить наличие группы подражательных копеек. Эти монеты нельзя квалифицировать, как фальшивые, так как они отличались хорошим внешним видом. Их также объединяли общие поштемпельные связи. Значит, существовал единый хорошо организованный центр их чеканки. Эти монеты имели большое сходство с московским типом монет. Собственно они их точно копируют и в рисунке, и в надписях. Однако им присуща жесткость и грубость рисунка, выдающая руку мастера невысокой квалификации. Вместе с тем они отчеканены едиными штемпелями с использованием маточников, что говорит о высоком уровне производства [7]. Подражательные копейки имели вес 0,42 г и пробы разного достоинства – 960, 916, 900 и даже 600.

Место чеканки этих монет было определено специалистами в результате сличения содержания найденных денежных кладов. Таким центром оказался Ярославль. Ярославский денежный двор не был закрыт в 1613 г., как это сообщается в челобитной его бойца Максима Юрьева. С 1619 по 1630 гг. на Ярославском денежном дворе чеканились подражательные копейки с самых популярных московских типов. Ярославский двор был оснащен всей необходимой техникой и орудиями производства, имел в своем распоряжении штат мастеров и подсобных рабочих, способных организовать монетное дело в широких масштабах. Такая организация не была делом рук злоумышленников. Вся операция осуществлялась под контролем государства. Отчеканенные монеты были очень похожи на полноценные и так они и воспринимались населением. Фискальные службы были снабжены соответственными ориентирами. Московские копейки имели знак денежного двора о/М. Подражательные копейки, отчеканенные на Ярославском дворе, содержали различные комбинации слова «Москва» и сочетания букв – М, МО и т.д. Самый первый и массовый выпуск ярославских монет приходился на 1619-1620 гг. Скорее всего к работе Ярославского денежного двора правительство прибегало не постоянно, а по мере возникновения острой необходимости в средствах. Всего можно насчитать три выпуска монет ярославского чекана.

Ярославская чеканка была глубоко засекречена. Официально Ярославский денежный двор считался закрытым. Отсюда проистекала маскировка монет под московские копейки. Главным побудительным импульсом обращения правительства к таинственной деятельности по чеканке подражательных монет явилась политика по отношению к казачеству. Избрание нового царя и основоположника династии Романовых не привело к автоматическому упразднению проблем Смутного времени.

Не менее семи лет потребовалось новому правительству для приведения государства и общества к стабилизации и взаимопониманию. После решения актуальных внешнеполитических вопросов перед царской администрацией встали проблемы внутри страны. Мощную, беспокойную и проблематичную силу представляло собой вольное казачество. Это была очень активная, вооруженная и сплоченная часть населения, принявшая действенное участие в выведении страны из периода Смуты. Они явно рассчитывали получить от новой неокрепшей династии определенные улучшения своего положения. Малейшее недовольство со стороны казаков грозило крупными социальными потрясениями всему обществу. В первые годы правления Михаила Федоровича казацкие мятежи вспыхивали нередко и охватывали весьма значительные территории государства. Правительству удавалось подавлять эти мятежи, идя на уступки главным требованиям казаков, носивших социальный характер: сохранение сильного казацкого войска; невыдача из станиц всех пришлых, включая холопов и крепостных крестьян. Главное финансовое требование заключалось в уплате жалованья за прошлые годы и увеличении его в настоящем и будущем.

Для улаживания отношений с казачеством был создан специальный Казачий приказ. Он занимался сбором хлеба на жалованье казакам и всем служилым людям по прибору. В начале 20-х гг. эти функции перешли к Стрелецкому приказу, а Казачий приказ был ликвидирован. Казакам был обещан перевод в категорию служилых людей по прибору. Часть из них была поверстана в помещики. По приговорам Боярской думы от 9 ноября и 2 декабря 1618 г. казакам надлежало увеличить жалованье. В оскудевшей за период Смутного времени казне найти сумму, необходимую для выполнения приговоров Думы, нечего было и рассчитывать. Тогда правительство прибегло к порче монет, но черпать из этого источника до бесконечности не решилось. Правительство продолжило эту операцию, но не в явной, а тайной форме. Оно наладило секретную чеканку монет ухудшенного качества и сниженного веса на Ярославском денежном дворе в 1619 г. Эта хитроумная операция позволила отказаться от сбора пятинных и запросных денег. По-видимому, повышенное жалованье казакам стали уплачивать ярославскими подражательными монетами, имевшими сходство с московскими копейками. Неслучайно самые большие находки ярославских копеек были сделаны на территориях Костромской, Вологодской, Тверской и Ярославской областях. По имеющимся на сегодняшний день находкам можно определить, работа Ярославского денежного двора продолжалась до 1626 г.

Как удалось законспирировать работу целого денежного двора? Вот как на этот вопрос отвечает исследователь A.C. Мельникова: «Но, может быть, из самого факта работы Ярославского двора тайны не делали — тайной была чеканка на нем неполноценной монеты. Нам кажется, попыткой легализовать деятельность Ярославского двора в 1619 — 1620 гг. был выпуск монет со знаком с/ЯР… Копейки эти чеканены в норме четырехрублевой стопы. Выпуском небольшого числа этих копеек, возможно, открыли чеканку Ярославского двора в 1619 г. Но, может быть, монеты эти — результат первоначальных намерений правительства организовать в Ярославле дополнительный денежный двор, который был бы, в отличие от Новгородского и Псковского, ближе расположен к источникам поступления серебра? И лишь под давлением тяжелых внутренних обстоятельств правительству пришлось отказаться от этой идеи и использовать Ярославский двор в иных целях» [8]. Нет однозначного ответа на вопрос, >как работал Ярославский денежный двор: на откупных началах или только в ведении казны. Учитывая торговую активность ярославского и поморского купечества, вряд ли можно допустить их непричастность к такой выгоде. На эти вопросы науке еще предстоит ответить.

ДАТСКИЕ ДЕНЬГИ

До начала XVII в. Россия почти не знала поддельной монеты. Широкое их хождение началось в годы интервенции. На территорию России стали проникать русские деньги, изготовленные в Швеции. По этому вопросу русское правительство обращалось к шведскому послу Стенбуку. Заключение взаимного мира вскоре урегулировало этот вопрос. Но возникла другая проблема. В 1619 г. появились «деннинги», или «денниги». В России они получили название «корелки». Эти монеты чеканили в Дании по образцу русских. Объяснение этому факту до сих пор противоречиво и запутано. Нумизматическая историография связывает здесь две проблемы — финансовую и политическую. В начале века некоторые районы Кольского полуострова представляли собой спорные территориальные объекты между Россией, Швецией и Данией. Местное население облагалось двойной и даже тройной данью.

Версия российских и датских нумизматов состоит в том, что с 1619 г. для населения спорных территорий началось производство монет. Они походили на русские копейки, но содержали имя датского короля. Делалось это, якобы, по согласованию российского и датского правительств. В качестве источника этого утверждения называется указ датского короля Христиана IV от 5 апреля 1619г. и фраза датского историка XVIII в. И.Г.Спасский считает, что этот указ появился в расчете на согласие России об организации торговой фактории на Печоре.

Полностью уверенные в успехе датчане образовали в Копенгагене Печорскую торговую компанию. В нее вошли датский король Христиан IV и монетный мастер Иоганн Пост. Печорская компания стремилась развернуть торговлю на севере России без участия русских купцов. В послании датского короля царю Михаилу Федоровичу говорилось о торговых замыслах Дании, содержалась просьба об открытии торговой конторы на Печоре и оказании датским купцам помощи и содействия со стороны России в развертывании беспошлинной торговли. Россия отказала, так как датская стратегия резко контрастировала с протекционистской политикой русского правительства. Россия рекомендовала Дании вести торговлю на общих основаниях через Архангельск. Дания все-таки снарядила экспедицию на Печору во главе с К. Блумом. Но ее постигла неудача. Датчан задержали, товар описали. Всех выдворили на Родину с сопроводительной грамотой русского царя, в которой содержалась просьба эти земли не посещать. В ответ Дания потребовала, чтобы Россия отступилась от Лапландии и напала на Кольский острог. Отношения нормализовались к 1630 г. [9].

A.C. Мельникова считает, что разрешение иностранцам чеканить монету в обход государственных денежных дворов и распространять ее на территории России было вызвано особыми политическими обстоятельствами. Несмотря на спорный Лапландский вопрос, Россию и Данию сближала враждебность к Швеции. Обе страны не могли примириться с господством Швеции на Балтике. Россия стремилась сохранить свои территории в Лапландии и в то же время привлечь Данию на свою сторону. Отсюда и последовало разрешение на чеканку русско-датских монет вне российских денежных дворов несмотря на то, что чеканка монет в России была царской монополией. В годы Тридцатилетней войны Россия также оказывала помощь Дании. В 1625 г. она продавала ей хлеб не по монопольно царской цене, а по себестоимости. Учитывая резкое повышение хлебных цен в Европе, можно сказать, что Россия предоставлением дешевого хлеба оказывала денежную помощь Дании. К тому же в условиях дефицита русского денежного обращения в начале царствования Михаила Федоровича эта процедура помогала решению финансовых проблем [10].

Итак, денежные знаки, отчеканенные в Дании, должны были обслуживать население Лапландии.

Это были проволочные серебряные монеты, похожие на русские образцы, с традиционным всадником с копьем. Различают два типа деннингов. К первому типу относятся два вида монет. Одни с изображением всадника в трехчастном венце были хорошо выполнены в технике с применением пунсонов. На лицевой стороне имелось имя и титул датского короля, переданный латинскими или русскими буквами, но со знаком московского денежного двора – М. Монеты второго вида также изображали всадника в венце, содержали латинские надписи и букву М, выполнялись в технике пунсонов, но имели плохое качество рисунка, низкий рельеф. Различия объясняются разными местами чеканки и разными мастерами. В первом случае чеканил Иоганн Пост, а во втором случае выходец из Португалии, авантюрист Альберт Дионис.

Ко второму типу относятся монеты с именем царя Михаила Федоровича и латинской буквой Р, помещенной под всадником. Эта буква означает не название места чеканки города Ростова, как расшифровал ее историк В.Л.Янин, а клеймо копенгагенского мюнцмейстера Иоганна Поста (Post). Монеты первого типа чеканились по московской стопе, имели вес от 0,47 до 0,49 г и неоднородную пробу. Монеты второго типа имели высокую пробу и вес от 0,56 — 0,58 г. Те и другие монеты чеканились из серебра худшего качества, чем русские монеты [11]. Чеканка русско-датской монеты по внешнеполитическим соображениям могла быть санкционирована русским правительством. Имя датского короля на них было гарантией доброкачественности. Но вот монеты с именем русского царя можно отнести к разряду «воровских» денег, которые засоряли русское денежное обращение. Можно вполне допустить ту мысль, что эти деньги были подготовлены для ведения торговли на Печоре. Недаром в состав торговой компании вошел денежный мастер Пост. Неудача, постигшая экспедицию Блума, не дала возможности развернуть беспошлинную торговлю, но стимулировала чеканку фальшивых русских копеек. При этом датчане, а также шведы, распространяющие поддельные монеты на территории Ижорской земли, получали большие выгоды, так как использовали «воровские» копейки пониженного веса из серебра низкой пробы. На монетах появилось имя Михаила Федоровича, а также имена давно умерших русских царей. Московское правительство применяло специальные меры для изъятия поддельных денег. В 1620 г. несколько торговых городов получили специальный царский указ, запрещавший торговлю на «воровские копейки». Нарушение указа грозило смертной казнью. Но попытки иностранных купцов получать прибыль от использования поддельной русской монеты не прекращались. Указ 1620 г. возобновлялся неоднократно. Кризисная ситуация, назревшая в русском денежном обращении к середине 20-х гг., нуждалась в преодолении.

ДЕНЕЖНОЕ ОБРАЩЕНИЕ С СЕРЕДИНЫ 20-Х ДО СЕРЕДИНЫ 40-Х ГГ.

Период восстановления экономики и хозяйства к середине 20-х гг. дал определенные успехи и сдвиги, но в то же время породил немало проблем, которые требовали разрешения и преодоления. Денежное хозяйство страны также нуждалось в обновлении и совершенствовании. Именно это время отмечено самыми серьезными переменами в денежном производстве за годы правления Михаила Федоровича. Наиболее простые в техническом и финансовом отношении перемены коснулись внешнего вида монет. На лицевой стороне денежный двор стал вновь обозначаться словом «Москва», но с добавлением букв К и Ц — «князь» и «царь». Однако продолжает встречаться и традиционное обозначение знака через о/М без добавления и с добавлениями букв О и Б, смысл которых для нумизматов и историков не ясен до сих пор. Оформление оборотной стороны также подверглось изменению. Оно коснулось формы написания имени (вместо «Михаил» стали писать «М1ХЯ1ЛЪ») и отчества (Федорович стали писать через фиту) царя.

При высокопрофессиональном оформлении монетного поля заметно изменился характер рисунка на монетах. Он стал суше и стандартнее. Из рисунка ушла присущая каждому мастеру индивидуальность. Вошедший в обиход более низкий рельеф ускорял износ монет. Такое изменение внешнего вида монетной продукции вполне может быть связано со сменой поколений мастеров и резчиков на Московском денежном дворе. Новые мастера (или мастер) обладали другим почерком и изготовляли маточники в новой манере, более строгой и безжизненной.

Но перемены в денежном производстве не остановились на внешнем виде монет. Начиная с 1626 г., фактический вес копеек понизился еще на 0,01 г. Обнаружение преобразований в денежном производстве и их датировка принадлежит С.Б. Веселовскому. В середине 20-х гг. продолжалась практика переплавки старых денег на новые. Монеты трехрублевой стопы были высокопробные, и процент угара при их переплаве был очень незначительным. Переплавляя 61 рубль 23 алтына старых денег, что по весу составляло 18 гривенок и 33 золотника, получили слиток серебра в 18 гривенок и 25 золотников. Угар составил 8 золотников. Однако отчеканенные вновь копейки весили уже не 0,51 г, как положено по нормам четырехрублевой стопы, а 0,48 г, что соответствует весовой норме копейки при стопе в 425 копеек из гривенки [12]. Высокая монетная проба серебра 960 сменилась ее вариациями. Теперь появились монеты с 925,916,900 и даже 875 пробой. Снижение пробы, а другими словами, уменьшение содержания серебра в монетах явно говорит о том, что изменения коснулись как сырья изготовления, так и технологии его обработки.

До середины 20-х гг. Денежный двор в основном перерабатывал старые деньги. Они отличались высоким содержанием серебра, уже очищенным при плавке. При переделке старых денег показатель угара металла был самый низкий. Иногда он составлял меньше, чем 1%. Отсюда проистекала высокая проба новых денег, полученных при царствовании Михаила Федоровича по четырехрублевой стопе. После переработки всех остаточных партий старых монет Денежный двор вновь перешел на привозное западно-европейское сырье — талеры. Однако в конце 20-х гг. в Россию преимущественно начали поступать так называемые «крыжовые» талеры из Испанских Нидерландов. Талеры немецких государств и Нидерландской республики были более высокого качества. Это сказывалось даже на цене. Талеры испанской колонии были на 2-3 копейки дешевле. Совокупность худших талеров и новые методы технологии привели к уменьшению процента угара при переработке ефимок. Если раньше он составлял 11-13%, то теперь приблизил сяк 1%. Если раньше из талера получалось 48 копеек, то теперь их количество увеличилось до 56 копеек. Монеты новой стопы в 4,25 рубля ухудшенного качества и пониженного веса старались выделить среди монет более раннего чекана. Отсюда изменение их внешнего вида в знаке Денежного двора, добавлении новых букв. Не исключено, что понижение содержания серебра отразилось и на качестве рисунка.

1626 год стал переломным в системе организации и управления денежным производством. Россия не могла мириться с потерей своих территорий и старинного города Смоленска в том числе, поэтому намеревалась взять реванш. Решение этой проблемы неизменно вело к обострению отношений с Польшей, так как именно ей принадлежали обширные российские территории. Борьба с Речью Посполитой требовала новой внешнеполитической стратегии. Во главе Посольского приказа (внешнеполитического ведомства) встал бывший глава Денежного приказа и Московского денежного двора Ефим Телепнев. Он был сторонником решительных действий против Польско-Литовского государства. Новое назначение главы Денежного приказа означало его ликвидацию. Московский денежный

двор с 1626 г. перешел в ведение Приказа Большой казны. Упомянутый приказ контролировал многие стороны государственного устройства. Он следил за развитием казенной промышленности, деятельностью торговых людей, в том числе гостей. Включение в орбиту его деятельности работы Денежного двора повышало его статус и означало развитие общегосударственных функций. Главой Приказа Большой казны был назначен сподвижник и ближайший родственник царя князь И.Б.Черкасский. Поскольку он возглавлял еще Иноземный, Стрелецкий и Аптекарский приказ, то тем самым сосредоточил в своих руках управление большей частью финансов страны [13]. Глобальная централизация денежного производства и сосредоточение управления в стенах одного ведомства многих функций автоматически означало отмирание возможности осуществления частного заказа на чеканку монет. Снабжение денежного производства сырьем и распределение готовой продукции отныне стало прерогативой Приказа Большой казны.

Задача централизации денежного производства в России была поставлена еще при царе Борисе Годунове. Мы видим, как последовательно и основательно представители новой династии стремились к осуществлению этой задачи. Такие действия вполне разумны и вытекали из всего хода хозяйственно-экономического развития России в XVII в. Темпы формирования всероссийского внутреннего рынка напрямую зависели от состояния денежного рынка и производства, наличия полноценной, стандартной монеты, единой по ценности и внешнему виду. Приведение денежного рынка к единообразию во всей стране по ценности и оформлению представляло собой ближайшую и главную задачу финансового учреждения. Другая задача состояла в постоянном увеличении доходов казны. Средства нужны были для решения конкретных общегосударственных проблем, связанных с дальнейшим историческим развитием России. Нехватка источников добывания средств вынуждала правительство обращаться к порче монеты. Невозможно подсчитать объем этих выгод. Однако есть предположение, что именно эти меры помогли начать проведение военной реформы: закупать оружие и боеприпасы в западно-европейских странах, приглашать на службу солдат и офицеров, высококвалифицированных специалистов.

В своеобразную валюту в этот период времени превратился хлеб. Хлебные поставки в Европу открывали перед Россией возможность активно участвовать во внешнеполитической жизни мира и даже влиять на принятие решений. Россия субсидировала хлебом по низким ценам страны антигабсбургской коалиции. В Европе цены на хлеб были баснословно высокими. Снабжение Дании и Швеции дешевым хлебом было равносильно оказанию военной помощи. Однако вывоз больших партий хлеба за пределы страны привел к повышению цен на него в России. Тяжелее всего приходилось жителям городов и посадов, так как именно они были главными потребителями покупного хлеба. Все остальные категории населения производили его сами.

Вообще цена на хлеб служила своеобразным барометром финансовой ситуации в стране. Пользуясь колебаниями на хлебном рынке, казна позволяла себе или вынуждена была прибегать к игре на курсе хлеба. Казна взимала посопный и стрелецкий хлеб иногда натурой, а иногда деньгами в зависимости от того, как ей было выгоднее. К такому же методу она прибегала при расчетах со служилыми людьми. Как пишет В.О. Ключевский: «… когда казна заменяла хлебные сборы денежными, отсюда довольно верно можно заключить, что цены, по которым натуральные платежи казне перекладывались на деньги, были довольно высоки, напротив, цены, по которым она переводила свои хлебные дачи служилым людям на деньги, можно считать довольно дешевыми» [14]. Изучение цен на хлеб в эпоху Михаила Федоровича встречает одно затруднение. Именно в это время вводилась в употребление новая хлебная мера, вдвое больше прежней. Затруднение состоит в том, что точно неизвестно, когда она прочно утвердилась на рынке. Одно не вызывает сомнений, это произошло в середине века.

Рост цен на хлеб потребовал от казны поиска дополнительных денежных ресурсов. Таким источником был процесс упрощения получения копеек из привозного сырья по сниженной весовой и пробной норме. Тем более что недостатка в привозных талерах в те годы Россия не испытывала. Десятки тысяч ефимков поступали в Россию через Архангельск. Но даже снижение веса копеек и уменьшение пробы оставляли русские монеты самыми чистыми с точки зрения содержания серебра в Европе. При плавке талеров для чеканки русских монет терялась в угаре значительная часть примесей. В 1635 г. голштинский посолА. Олеарий отмечал дробность, но высокое качество русских копеек, считая их практически чистым серебром [15].

Подписание Поляновского мира и окончание войны с Польшей (1632-1634 гг.) не вернуло Смоленск России, но в целом укрепило ее позиции в Европе, так как польский король Владислав официально отказался от притязаний на русский престол. Внешнеполитическая деятельность не затмила собой решение финансовых вопросов.

Правительство Михаила Федоровича продолжало курс на дальнейшую централизацию и унификацию денежного хозяйства страны. Отчеканенные монеты приобретали все более стандартный, однообразный и безликий вид, но были более сложными для подделки. Фальшивые монеты было легче обнаружить. Именно в эти годы в Карельской земле была раскрыта группа фальшивомонетчиков, которая состояла из русских перебежчиков. Они занимались подделкой монеты Михаила Федоровича. Об этих монетах под названием «корелки худые» осталось упоминание в Псковской летописи под 1636 г.: «Много шкоты монастырем и всяким людям сотворися, и насилству и грабежу достойно, денги корелки худые, и цена неволная и купля нелюбовная, и во всем скорбь великая и вражда несказанная» [16]. Подделка монет оставалась бичом русского денежного обращения до конца века.

Денежный двор работал на полную мощность и чеканил монеты в поразительно большом объеме. Смерть патриарха Филарета никак не отразилась на состоянии денежного производства. Скрытая порча монеты государством продолжала иметь место. Вес копейки снижается до 0,45 г. Но чтобы не злоупотреблять этим источником, правительство вновь обратилось к экстренным сборам денег с населения. В самом конце царствования Михаила Федоровича начала формироваться новая стилистика монет, получившая свое окончательное завершение в годы правления Алексея Михайловича.

Итак, период правления Михаила Федоровича ознаменован очень большим объемом отчеканенных монет. Такое количество денег чеканилось до этого только в период царствования Ивана Грозного. Неслучайно в кладах второй половины XVII в. преимущественно встречаются копейки Михаила Федоровича. В развитии денежного хозяйства России первой половины XVII в. можно выделить пять основных этапов.

На первом этапе (1613 – 1617 гг.) денежное хозяйство России было восстановлено во всем объеме с чеканкой трех основных номиналов денежной системы: копейки, денги, полушки. Монеты стали более легковесными и чеканились по четырехрублевой стопе. К середине века старые монеты трехрублевой стопы полностью вышли из обращения.

На втором этапе (1618 – 1625 гг.) денежное обращение поддерживалось пятью центрами чеканки – в Москве, Новгороде, Пскове, Ярославле и Дании. Положено начало порче денег.

Самым радикальным и основополагающим был третий этап (1626 – 1635 гг.). Произошедшие изменения по степени глубины и сложности можно приравнять к денежной реформе. За эти годы изменился внешний вид монет, была снижена весовая норма и осуществлен переход к 4,25-рублевой стопе, уменьшилось содержание серебра в монетах. Преобразования коснулись системы управления финансами страны. Были закрыты все периферийные денежные дворы, в связи с этим произошло отмирание права частного заказа. Страна пошла по линии дальнейшей централизации, упразднив Денежный приказ и передав его функции Приказу Большой казны.

Четвертый этап (1636-1643 гг.) по колоссальному объему чеканки может сравниться только с первым этапом. Оформление монет достигло полной нивелировки. Вернулся традиционный знак Московского двора о/М и оставался на монетах до конца века. Вновь произошло уменьшение весовой нормы монет при сохранении неизменными показателями пробы.

Пятый этап (1644-1645 гг.) фактически закончился уже при правлении следующего царя Алексея Михайловича. В 1644 г. изготавливаются новые маточники и осуществляется переход к обновленным технологиям на основе современных орудий .производства. Монет таких отчеканено немного. Дальнейшее развитие обновленное производство получило в последующие годы.

Первая половина XVII в. отмечена большим количеством денежных кладов. Только в Москве и в Подмосковье их обнаружено более 50. Клады вымывали колоссальные суммы из денежного обращения, которое постоянно страдало от недостатка наличных денег. Превращение денег в мертвое сокровище не создавало благоприятных условий для экономического развития страны, оживления торговли и развития кредитных отношений. Торговый и ростовщический капитал, которые господствовали в то время в стране, видели в накоплении денег самоцель. Это обстоятельство сковывало интенсивное развитие промышленности, частного предпринимательства, замедляло процесс перетекания купеческого капитала в промышленный. Эмбриональное состояние капиталистических отношений в России почти не получало развития.

Тем не менее в правлении первого Романова были решены основные задачи, стоявшие перед денежным хозяйством страны, а именно: увеличилось количество денежных знаков в обращении; произошло удешевление и упрощение процесса производства; осложнилось изготовление фальшивых денег. К середине века денежное производство и управление было полностью централизовано и приведено к единообразию.

---

ЛИТЕРАТУРА:

1. Спасский И.Г. Деньги и денежное хозяйство. // Очерки русской культуры XVII в. Ч. 1. М., 1979. С. 148-149.
2. Довнар-Запольский М.В. Торговля и промышленность Москвы в XVI-XVII вв. // Москва в ее прошлом и настоящем. Ч. III. Вып. 6. М., б.г. С. 32-33.
3. Устюгов Н.В. Эволюция приказного строя Русского государства в XVII в. //Абсолютизм в России (XVII-XVIII вв.). М., 1964. С. 148-149.
4. Спасский И. Г. Денежное обращение в Московском государстве с 1533 по 1617 г. Историко-нумизматическое исследование. // МИА. 1955. № 44. С. 252.
5. Мельникова A.C. Русские монеты от Ивана Грозного до Петра Первого. История русской денежной системы с 1533 по 1682 год. М., 1989. С.166.
6. Янин B.Л. Новые материалы о Новгородском денежном дворе при Михаиле Федоровиче. // ВИД. 1983. Т. XIV. С. 98-99.
7. Мельникова А. С. Систематизация монет Михаила Федоровича.//АЕ за 1958 г. М., 1960. С. 87-88.
8. Мельникова A.C. Русские монеты от Ивана Грозного до Петра Первого. С. 189-190.
9. Спасский И.Г. Деньги и денежное хозяйство. С.152-153.
10. Мельникова A.C. Русские монеты от Ивана Грозного до Петра Первого. С. 171-172.
11. Леонтьева Г.А., Шорин П.А., Кобрин В.Б. Ключи к тайнам Клио. М., 1994. С. 121.
12. Веселовский С.Б. Семь сборов запросных и пятинных денег в первые годы царствования Михаила Федоровича. М., 1909. С. 16-17.
13. Устюгов Н.В. Указ. соч. С. 144, 150-151.
14. Ключевский В.О. Русский рубль XVI-XVIII вв. в его отношении к нынешнему. // История России. Статьи. М., 2003. С. 113-114.
15. ОлеарийА. Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно. СПб, 1906. С. 126-128.
16. Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Л., 1929. Т. IV. С. 335.