Автор: Скобелкин О.В
Журнал: Вестник Тамбовского университета. Серия: Гуманитарные науки
Выпуск: 2015
Сигизмунд Герберштейн, побывавший в России в 1517 и 1526 гг., рассказывает об участии иностранных военных в составе русского войска только в боевых действиях с татарами – крымскими или казанскими [1, с. 114, 172, 174-175, 178, 179]. Иными словами, в 1-й четверти XVI в. западноевропейцев использовали только на восточном и южном направлениях, опасаясь, видимо, за их лояльность в случае участия в военных действиях против западных соседей России. Традиция эта сохранилась и во второй половине XVI в., модифицировавшись лишь в том плане, что после завоевания Среднего и Нижнего Поволжья иностранцев стали использовать только на юге.
В боевых действиях против крымцев и в обороне южных границ России принимал участие вестфалец Генрих Штаден; по его же данным именно «немецкими воинскими людьми» пользуется великий князь против крымского царя [2, с. 23]. Дж. Горсей пишет, что все иноземцы были задействованы в стотысячной конной армии, которая ежегодно в течение лета сражалась с крымскими татарам, но их не использовали против Польши и Швеции (против этих стран использовались как раз татары). По его мнению, конница из иностранцев, вооруженная огнестрельным оружием, была более эффективной, чем традиционная русская конница: «двенадцать сотен этих солдат сражались с татарами успешнее, чем двенадцать тысяч русских с их короткими луками и стрелами. Крымские татары, не знавшие до того ружей и пистолей, были напуганы до смерти стреляющей конницей, которой они до того не видели, и кричали: «Прочь от этих новых дьяволов, которые пришли со своими метающими «паффами» [3, с. 69-71]. (Разумеется, здесь Дж. Горсей, в присущей ему манере, явно сгущает краски, а известие о том, что до появления в русских войсках иноземцев татары не сталкивались с огнестрельным оружием, просто неправдоподобно.) О том, что выходцев из Западной Европы «употребляют только на границе, смежной с татарами, и против сибиряков», а на западных границах в войне с поляками и шведами используют татар, упоминает и Дж. Флетчер [4, с. 87].
Конкретные (но, к сожалению, единичные) примеры участия западноевропейцев в военных действиях на южном направлении содержатся в разрядных книгах. В росписи «береговой» службы 1572 г. указано, что в большом полку, базой которого был Серпухов, «по вестям», т. е. при получении известий о татарской опасности, помимо дополнительных русских контингентов «быти Юрью Францбеку с немцы» [5, с. 247; 6, с. 309].
Участвовали западноевропейцы и в знаменитой битве на Молодях в том же, 1572-м, году. В памяти князю М.И. Воротынскому об организации обороны на Оке указывалось, что помимо различных категорий русских служилых людей под его командование направляются и «немцы»; причем, в случае форсирования татарами реки, следовало для «промыслу» над неприятелем посылать в т. ч. и «резвых людей неметцких» [7, с. 169, 171].
О том, сколько «немцев» участвовало в Молодинском сражении, сведения содержатся в памяти воеводам М. Воротынскому и И.В. Меньшому Шереметеву: «Царь и великий князь велел с ними (воеводами. – О. С.) быть ротмистру Юрью Францбеку, а с ним наемных немец сто человек ругодевских 100 ч.; с Васильем Шараповым <…> А ротмистру велеть у них быть Юрью Францбеку» [7, с. 173].
Интересующие нас в данной публикации документы Разряда являются черновиками с многочисленными зачеркиваниями, правками и вставками, подчас неразборчивыми [7, с. 167]. В частности, на наш взгляд, в первой из процитированных фраз знаки препинания должны быть расставлены несколько иначе, нежели это сделал публикатор: точка с запятой должна стоять не после слов «100 ч.», а после слов «сто человек». Тогда эта фраза будет выглядеть так: «Царь и великий князь велел с ними быть ротмистру Юрью Францбеку, а с ним наемных немец сто человек; ругодевских 100 ч. с Васильем Шараповым». Иными словами, речь идет о двух отрядах иноземцев по 100 человек в каждом, один из которых («наемные немцы») «был с» Францбеком, а другой (ругодивские «немцы») – с Шараповым. Общим командиром планировалось назначить Юрия Франзбекова (эта фраза в подлиннике вписана над строкой уже после составления «болванки» памяти). Судя по сообщению Разрядной книги 1475-1605 гг., назначение ливонца командиром «немцев» состоялось: «да в большом же полку был Юрьи Франзбек с немцы» [6, с. 309; 8, с. 86].
Однако, судя и по процитированной памяти, а также по полковой росписи войска Воротынского (ее составление В.И. Буганов отнес к началу 1572 г.), «немцев» было значительно больше.
Во-первых, в памяти М. Воротынскому и И.В. Меньшому Шереметеву (ниже процитированного отрывка) говорится о приготовлении и продаже пива «немцам» «трема стом человек». В полковой росписи подтверждается, что в большом полку «немцев» должно быть именно 300 человек: «Да в большом же полку з головою с Юрьем Франзбеком немец 100 чел., а голова у них Аталык Квашнин да юрьевским и ругодевским немцом с их приставы 200 чел.» [7, с. 173, 175]. Таким образом, в большом полку русского войска должно было быть 3 отряда по 100 человек (в XVII в. такие отряды будут называться ротами), всего 300 «немцев».
Во-вторых, в памяти упоминается еще, что «посланы с Москвы немец московских 9 ч.» [7, с. 173]. Однако из текста документа неясно, учтены ли они в числе трехсот иноземцев или нет.
В-третьих, в памяти воеводам упоминается некто (текст неразборчив) из Вильяна «и с людми». Судя по тому, что им, как и другим «немцам», должны были продавать (или давать) пиво, эта группа тоже относилась к иноземцам. «Немцы» из Вильяна называются в полковой росписи и в составе полка правой руки: «Да в правой же руке немец с Юрьева и с Вильяна» (и далее зачеркнуто – «120 чел. с пищальми») [7, с. 173, 175]. Учитывая, что юрьевских «немцев» было 100 человек, 20 человек, по-видимому, как раз были из Вильяна.
Полковая роспись содержит еще одну любопытную деталь, касающуюся предполагаемой организации «немецких» рот во время боевых действий – планировалось, что в этих отрядах, помимо иноземных командиров, еще и русских начальных людей: в отряде Ю. Франзбекова должен был быть голова Аталык Квашнин, а в юрьевской и ругодивской ротах – приставы. Это, кажется, единственное упоминание подобного рода. К сожалению, из него решительно невозможно установить, какие отношения субординации возникали в этом случае между иноземными и русскими начальными людьми.
Иноземцы приняли участие в одном из наиболее ярких и решающих эпизодов Молодинского сражения: «А в суботу царь крымской послал царевичей и нагайских тотар многие полки пеших и конных к гуляю городу выбивати Дивея мурзу. И тотаровя пришли к гуляю и изымались у города за стену руками, и тут многих тотар побили и руки пообсекли безчисленно много. А боярин князь Михайло Иванович Воротынской обошол с своим большим полком крымских людей долом, а пушкарем приказал всем из большово наряду ис пушек и изо всех пищалей стрелять по тотаром. И как выстрелили изо всево наряду, и князь Михайло Воротынской прилез на крымские полки ззади, а из гуляя города князъ Дмитрей Хворостинин с немцы вышол. И на том деле убили царева сына да внука царева Колгина сына, и многих мурз и тотар живых поимали» [6, с. 313-314].
Судя по «Запискам» Г. Штадена, вестфалец тоже принимал участие в этом сражении, поскольку описывает его как непосредственный участник: «Если бы у русских не было гуляй-города, то крымский царь побил бы нас <…> Мы захватили в плен главного военачальника крымского царя <…> великий князь отправил нашему воеводе, князю Михаилу Воротынскому <.> грамоту <.> Когда [крымский] царь подошел к реке Оке, князь Дмитрий Хворостинин – он был воеводой передового полка – послал меня с 300 служилых людей. Я должен был дозирать по реке, где переправится царь» [2, с. 70-72, 115]. Однако, если сообщение Г. Штадена достоверно, находился он не в большом полку, где была основная масса иноземцев, а в передовом полку.
Спустя два десятилетия, с начала 1590-х гг., мы вновь встречаем иноземцев в составе полков, посланных против крымских татар.
В 1589/90 г. на службе в Дедилове находился немчин Яков Бартельман (Бартлеманов). Об этом говорится в челобитной его вдовы Марьи (челобитная процитирована в ввозной грамоте): «мужа де ее Якова в нынешнем в 98-м году на нашей службе на Дедилове не стало» [9, с. 34]. В конце 80-х -начале 90-х гг. XVI в. в Дедилове располагался передовой полк Украинного разряда. Так было в 1588 и 1591 гг. [10, с. 205, 209]; так было и осенью 1589 г., и весной-летом 1590 г. [11, с. 147, 162]. Исходя из этого, следует полагать, что Я. Бартельман находился на службе именно в этом полку, и, скорее всего, не один, а в составе какого-то иноземского отряда. (Следует заметить также, что его сын Яков, которому в год смерти отца было 12 лет, а также два внука – сыновья Якова – в 20-х гг. XVII в. будут проходить службу также в Украинном разряде.)
В 1591 г. во время сражения с войсками Казы-Гирея у Данилова монастыря «ротмистров с литовскими и с немецкими людьми» вместе русскими отрядами посылали «с крымскими людьми травитись» [11, с. 216; 8, с. 271].
В конце весны следующего, 1592-го, года «немцы» вместе с «литвой» были сначала в большом полку в Туле, а оттуда были посланы в Ливны, чтобы вместе с русскими служилыми людьми идти вдогонку «за крымскими царевичи» [12, с. 29, 37-38].
Весной 1595 г. «немцы и литва, и всякие иноземцы многих земель, многие с вогненым боем» вновь были в полках «на берегу» и охраняли южную границу [12, с. 90].
Участвовали «немцы» (наряду с татарами и «литвой») и в Серпуховском походе Бориса Годунова в 1598 г., когда ожидался новый набег Казы-Гирея [13, с. 47-48; 14, с. 30]. Принимали они участие также и в торжественной встрече под Серпуховом крымских послов в конце июня того же года, после чего все иноземцы вместе с русскими служилыми людьми из городов были распущены по домам [14, с. 40-42].
В мае 1601 г. иноземцы вновь упоминаются в составе полков, выдвинутых для отражения возможного набега Казы-Гирея. Правда, организация обороны на южном направлении в этом году явно была не на высоте: 3-го мая в Думе обсуждалась ситуация, когда «дворяне и дети боярские и иноземцы <…> в полки приехали, а воевод в полках нет», т. к. «бояре по полкам еще не росписаны» [14, с. 104].
Следует заметить, что эта практика продолжится и в следующем столетии, и «тульская служба» в Украинном разряде, заменив службу «береговую», станет традиционной для служилых московских иноземцев [15].
Что касается использования служилых «немцев» на восточном направлении, то здесь мы имеем лишь краткое известие И. Массы о подавлении восстания черемисы: «В 1590 году возмутилось множество черемисов на Волге, и стали они разорять окрестные местности, и то была развращенная шайка, подстрекаемая несколькими негодяями, бывшими ее атаманами; против них выслали большой отряд из немцев, поляков и русских, состоявших на службе у великого князя» [16, с. 36].
Впрочем, из правила неиспользования западноевропейцев в войнах на западном направлении бывали и исключения: в походе на Пайду в конце 1572 г. участвовал и Юрий Франзбеков («А Юрью Францбеку велел государь идти в полку с собою, государем» [5, с. 248-249; 6, с. 322; 8, с. 93]), вероятно, с отрядом иноземцев. Однако практика показала, что подобные отступления от сложившейся практики чреваты изменой служилых «немцев»: тот же Ю. Франзбеков уже в 1573 г. дезертировал из русской армии [17, с. 59-60].
Примером использования западноевропейцев на южном направлении может служить и посылка летом 1599 г. или 1600 г. большого отряда служилых людей под командованием Б.Я. Бельского и С.Р. Алферова для возведения очередного города на «Поле» – Царева-Борисова. (Царев-Борисов был основан в 1599 г., о чем свидетельствуют данные практически всех разрядных книг. Однако опубликовавший соответствующий наказ воеводам Д.И. Багалей датировал его 1600 годом, поскольку именно эта дата (5 июля 7108 г.) приводится в самом начале документа. В то же время далее в тексте наказа как «нынешний» назван 7107-й год [18, с. 5]. Исследователи, в разное время обращавшиеся к вопросу об основании Царева-Борисова, никак не прокомментировали эту ситуацию с датами. Возможно, что Царев-Борисов, подобно Валуйкам, основанным практически одновременно, строился в два этапа: осенью 1599 г. «место заняли и острог поставили», а в 1600 г. «на весну город и всякие городовые крепости поделали» [13, с. 71]. Не исключен вариант, что посылка большого отряда служилых людей, включавшего в себя и иноземцев, состоялась именно в 1600 г., когда уже были построены стены «по-городовому» и башни.)
В наказе Б.Я. Бельскому и С.Р. Алферову перечислены следующие категории служилых людей: дворяне и дети боярские, станичные головы, станичники и «вожи», стрельцы со стрелецкими головами, казаки с казачьими головами, черкасы, днепровские казаки, донские атаманы и казаки, а также «литва» и «немцы» [18, с. 5-7].
Для первых полутора десятилетий XVII в. пока не удалось разыскать документы об участии «служилых» немцев в военных действиях на территории южного фронтира России. Только с середины 10-х гг. XVII столетия удалось обнаружить такие факты, и все они связаны с «бельскими немцами». Так называли членов большого отряда шотландцев и ирландцев, которые находились на службе Речи Посполитой, входили в состав защитников крепости Белая, а в 1613 г. сдали ее войскам царя Михаила Федоровича и перешли на русскую службу.
Через какое-то время после этого часть «бельских немцев», как шотландцев, так и ирландцев, была направлена в Тулу, где, по всей вероятности, располагался большой полк возрождаемого после Смуты Украинного разряда.
Самое раннее известие об этом относится к лету 1615 г.: «Июля в 19 день прислан с сеунчом туленин Максим Петров сын Круков да шкотцких немец хорунжей Вилим Дюря с Тулы от стольника и воевод от князь Василья Куракина с товарыщи с тем, что от них в посылке голова он, Максим Крюков, а с ним дворяне и дети боярские, да хорунжей Вилим Дюря с немцы и казаки, сшод татар в Соловском уезде на Озерках, побили и языки многие поимали, и, побив, гоняли за тотары до речки до Соловы и полон у них весь отбили» [19, с. 38]. Хорунжий Вилим Дюря «Книги сеунчей» в других документах чаще именовался поручиком Вилимом Дюри.
Об участии «бельских немцев» в боях с татарами в 1616 г. мы узнаем из совместных челобитных командира ирландской роты капитана Томаса Юстоса и шотландской роты -капитана А. Мутра: «По твоему государеву указу нынеча мы, холопи твои, на твоей государеве службе на Туле, а с Тулы ходим в походы с твоим государевым столником и воеводою со князем Федором Семеновичем Куракиным за нагайскими людми»; «<…> и ис Тулы мы, холопи твои, с столником и воеводою со князем Федором Семеновичем Куракиным ходили в поход за нагайскими людьми, и тебе государю служили и прямили с нагайскими людьми, бились явственно, и нагайских людей многих побивали и языки имали и полону многижды отбивали» [20, л. 45, 63-а].
Подробнее о том, как служилые иноземцы «бились явственно» в 1616 г., можно узнать из выписки из «Послужного списка стольника и воевод князя Федора Куракина да Бориса Давыдова, да дьяка Потапа Внукова 124-го году», составленного на шотландского капитана А. Мутра. Выписка была составлена в связи с тем, что капитан просил прибавки к жалованью, ссылаясь на свою тяжелую и безупречную службу. Приведем интересующую нас часть документа полностью:
«Шкотцкой роты капитан Ондрей Мутр. В послужном списку столника и воивод князя Федора Куракина да Бориса Давыдова, да дьяка Потапа Внукова 124-го году написано. -Июля в 21 день об вечернех приходили под Тулу татарове, и был с ними бой, и на том бою Ондрей Мутр с своею ротою с ыноземцы государю служил, бился явственно. Да августа в 5 день был бой с татары под Крапивною на реке на Солове, и на том бою Ондрей Мутр государю служил, с своею ротою с ыноземцы бился явственно, да под ним под Ондреем убили коня. Да августа в 13 день был бой с татары под Дедиловым, и на том бою Ондрей Мутр государю служил, с своею ротою бился явственно, и гоняли за татары до речки до Липны от Дедилова двенатцать верст, и полон отбили. Да августа ж в 13 день об вечернех приходили татарове к Дедилову по епифанской дороге, и был с татары бой. И на том деле капитан Ондрей Мутр государю служил, с своею ротою бился явственно, за татары гоняли до Гниловодья от Дедилова дватцать верст, и на угоне Ондрей Мутр убил мужика, да под ним Ондреем убили коня» [20, л. 93-94].
Как видим, здесь перечислены 4 сражения с татарами, причем два последних в один и тот же день – 13 августа. Кроме того, судя по одной из челобитных Мутра, примерно в это же время был поход «за татары», который закончился боем под Чернью [20, л. 92, 95].
Тульская служба была нелегкой и опасной; в боях иноземцы получали ранения, под ними убивали лошадей, а бывало, что они и гибли. Вот как писали осенью 1616 г. шотландский капитан А. Мутр и ирландский капитан Т. Юстос в одной из своих совместных челобитных: «нагайские люди многих нашу братью насмерть на боех побили и переранили, и лошади под нами подо многими побиты» [20, л. 63-а].
Сохранилась челобитная вдовы ирландского нарядчика Мартина Отегана «Аринки», оставшейся с двумя сыновьями и просившей «пожаловать» ее «бедную вдову з детишками за службу и за кровь мужа моего и для иноземства и бедности своим царским жалованьем». Вот как она кратко описывает обстоятельства гибели мужа: «В прошлом, государь, во 124-м году был муж мой на твоей царской службе с твоим государевым столником и воеводою со князем Федором Семеновичем Куракиным на Туле. И как, государь, ходил с Тулы в поход под Дедилов августа в третий день1, был бой с татары. И на том бою муж мой тебе государю служил и прямил, с татары бился. И на том бою мужа моего тотарове убили» [20, л. 41]. В выписке из «Послужного списка стольника и воеводы князя Федора Куракина с товарыщи 124-го году» содержится одно уточнение гибели ирландского нарядчика – «да под ним же убили лошадь» [20, л. 67].
К октябрю 1616 г. погиб и писарь ирландской роты Андрей Баба. Об этом свидетельствует помета «убит» против его имени в списке, составленном для раздачи денежного жалованья [20, л. 54].
Сохранились сведения еще об одном сражении с татарами по Дедиловым. Учитывая, что воеводы сообщили о нем 28 ноября 1616 г., состоялось оно незадолго до этой даты. В нем был убит шотландец Александр Гордон [21, л. 139, 141-142].
Разумеется, бои и стычки происходили не каждый день. К сожалению, сведений о том, в чем заключалась повседневная рутинная служба ирландской роты, в документах почти нет. Лишь в единственной челобитной, поданной осенью 1616 г., говорится об этом: «А нынеча мы холопи твои, ис походу пришед, на Туле стоим день и ночью на кораулех безпрестано» [20, л. 63-а].
В 1617/1618 г. у группы «бельских немцев» в 21 человек принципиально изменился характер службы – они были включены в состав тульских служилых людей, а точнее, других тульских иноземцев. (Кто входил в состав тульских иноземцев до этого года, пока неясно.) Вот как очень кратко описали это сами шотландцы и ирландцы в своей челобитной: «Были, государь, мы, холопи твои, на твоей царьской службе на Туле и тебе, государю, служили год. И верстаны, государь, мы, холопи твои, твоим царьским денежным жалованьем годовым против тульских немец. А оставлены, государь, мы, холопи твои, на Туле по скаске капитонов и порутчиков, что де нас конную службу не будет» [21, л. 137]. Из этих нескольких, весьма скупых, строчек можно сделать вывод о том, что причиной отделения этой группы «бельских немцев» от остальных сослуживцев была невозможность служить ими конную службу. И тут наиболее реальны два предположения: либо у них попросту не было средств на приобретение коней, либо они изначально были пехотинцами. В любом случае, использовать пеших иноземцев в других районах страны, когда войска то и дело перебрасывались то в одно, то в другое место, было практически невозможно и нецелесообразно. Примечательно и то, что решение об оставлении этой группы «бельских немцев» на постоянной службе в Туле их офицеры приняли, судя по всему, тогда, когда начался поход королевича Владислава в Россию и потребовалось быстро концентрировать военные силы на опасных направлениях. Об этом прямо говорится в другой челобитной тульских «бельских немцев»: «И как, государь, пошол на твою царьскую службу твой государев боярин и воевода князь Борис Михайлович Лыков в Можайске против польских и литовских и немецких людей, а нам, холопем твоим, велено быти на твоей царьской службе на Туле» [21, л. 43].
Это решение был принято в самом конце Смуты. После ее завершения служба многих «немцев» также будет связана с южным фронтиром России: в 20-х гг. XVII в. часть служилых иноземцев ежегодно будет направляться в Украинный разряд для противостояния возможным вторжениям крымских и ногайских татар [22–25].
Примечание
1 Арина Отеган ведет счет по григорианскому календарю; по юлианскому календарю, принятому тогда в России, это случилось 13 августа 1616 г.
Литература
1 Герберштейн С. Записки о Московии. М., 1988.
2 Штаден Г. Записки немца-опричника. М., 2002.
3 Горсей Дж. Путешествия сэра Джерома Горсея // Горсей Дж. Записки о России. XVI -начало XVII в. М., 1991.
4 Флетчер Дж. О государстве Русском. М., 2002.
5 Разрядная книга 1475-1598 гг. М., 1966.
6 Разрядная книга 1475-1605 гг.: в 4 т. М., 1982. Т. 2, ч. 2.
7 Документы о сражении при Молодях // Исторический архив. 1959. № 4.
8 Разрядная книга 1559-1605 гг. М., 1974.
9 Акты служилых землевладельцев XV – начала XVII века: в 4 т. Т. 2. М., 1998. № 19.
10 Загоровский В.П. История вхождения Центрального Черноземья в состав Российского государства в XVI в. Воронеж, 1991.
11 Разрядная книга 1475-1605 гг. М., 1987. Т. 3, ч. 2.
12 Разрядная книга 1475-1605 гг. М., 1989. Т. 3, ч. 3.
13 Разрядная книга 1475-1605 гг. М., 1994. Т. 4, ч. 1.
14 Разрядная книга 1598-1604 гг. // Разрядные книги 1598-1638 гг. М., 1974.
15 Скобелкин О.В. Организация службы иноземцев на защите южных рубежей России в первой половине XVII в. // Население и территория Центрального Черноземья и Запада России в прошлом и настоящем. Воронеж, 2000.
16 Масса И. Краткое известие о Московии в начале XVII в. М., 1937.
17 Опарина Т.А. Род Фаренсбахов в XVI веке // Человек в пространстве и времени культуры. Барнаул, 2008.
18 Материалы для истории колонизации и быта степной окраины Московского государства (Харьковской и отчасти Курской и Воронежской губерний) в XVI-XVIII столетии, собранные в разных архивах и редактированные Д.И. Багалеем. Харьков, 1886.
19 Книга сеунчей 1613-1619 гг. // Памятники истории Восточной Европы. Источники XV-XVII вв.: в 5 т. Москва; Варшава, 1995. Т. 1.
20 РГАДА (Российский государственный архив древних актов). Ф. 210. Столбцы Владимирского стола. № 4.
21 РГАДА. Ф. 210. Столбцы Приказного стола. № 1.
22 Скобелкин О.В. Рота «бельских немцев» на службе в Украинном разряде // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: История. Политология. Социология. 2013. № 2.
23 Скобелкин О.В. Рота Дениса Фанвисина на службе в Украинном разряде // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: История. Политология. Социология. 2012. № 1.
24 Скобелкин О.В. Рота Петра Гамолтова в 1625-1630 гг. // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: История. Политология. Социология. 2015. № 2.
25 Скобелкин О.В. Служба иноземцев в Украинном разряде в 20-х гг. XVII века // Иноземцы в России в XV-XVII вв. М., 2006.