Автор: Раздорский А.И.
Журнал: Ученые записки Орловского государственного университета. Серия: Гуманитарные и социальные науки. 2011
В таможенных и кабацких книгах русских городов XVII – первой половины XVIII в. содержится богатый материал по истории русской метрологии. В этих документах зафиксировано значительное число самых разных мерных и тарных единиц. Часть из них принадлежит к официально установленным государственным мерам, значение которых, как правило, хорошо известно. Но большинство мерных и тарных единиц, использовавшихся при указании объема товаров, являлись народно-бытовыми или торговыми. Они имели свои региональные и временные особенности. Их весовое или количественное значение было весьма вариативным.
Определение номенклатуры и значения мерных и тарных единиц, упоминаемых в таможенных и кабацких книгах, с одной стороны, содействует обогащению исторической метрологии новыми данными, а с другой – имеет важное значение при изучении внешней и внутренней торговли страны, прежде всего для более точного установления объемов поставок различных товаров и цен на них. В данной публикации нами предпринят обзор различных мерных и тарных единиц, упоминаемых в четырех региональных комплексах таможенных и кабацких книг Курска, Белгорода, Вязьмы и Можайска XVII – первой половины XVIII в.
По Курску проанализированы 19 таможенных и кабацких книг (данные о товарной и питейной торговле в документах объединены): за 1619 (две книги), 1623/24, 1626/28, 1628/29, 1641/42, 1647/48, 1653/54, 1654/55, 1656/57, 1657/58, 1658/59, 1660/61, 1661/62, 1669/70, 1670/71, 1672/73, 1677/78, 1720 гг.1; по Белгороду – 13 таможенных и кабацких книг (данные о товарной и питейной торговле в документах XVII в. объединены): за 1641/42, 1646/47, 1651/52, 1653/54, 1656/57, 1657/58, 1658/59, 1660/61, 1661/62, 1666/67, 1669/70, 1672/73, 1677/78 гг.2; по Вязьме – 17 таможенных (за 1649/50, 1651/52, 1652/ 53, 1653/54, 1654/55, 1656/57, 1657/58, 1661/62, 1666/67, 1668/69, 1673 (с 27 марта по 31 августа), 1673/74, 1674/75, 1675/76, 1676/77, 1678/79, 1679/80 гг.) и 22 кабацкие книги (за 1627/28, 1627/28, 1639/40, 1640/41, 1641/42, 1642/43, 1644/45, 1645/46, 1646/47, 1647/ 48, 1648/49, 1649/50, 1652/53, 1653/54, 1666/67, 1668/69, 1669/70, 1673 (с 27 марта по 31 августа), 1673/74, 1673/74, 1674/75, 1675/76, 1676/77, 1679/80 гг.)3; по Можайску – 12 таможенных (за 1627/28, 1629/30, 1634/35, 1637/38, 1640/41, 1644/45, 1648/49, 1655/56, 1659/60, 1665/66, 1666/67, 1673/ 74 гг.) и 17 кабацких книг (1627/28, 1629/30, 1634/35, 1637/38, 1640/41, 1644/45, 1645/46, 1648/49, 1655/56, 1660/61, 1665/66, 1666/67, 1667/68, 1668/69, 1669/70, 1671/72, 1673/74 гг.)4. Все перечисленные источники, за исключением курской и белгородской книг 1661/62 г., находящихся в составе конволюта в Отделе рукописей Российской государственной библиотеки, хранятся в различных фондах Российского государственного архива древних актов в Москве.
К общегосударственным мерным единицам, зафиксированным в рассматриваемых таможенных книгах, относятся, в частности, пуд, фунт, гривенка, золотник, четверть, осьмина, четверик, аршин, локоть, сажень, ведро.
Пуд (16,38 кг) многократно упоминается в проанализированных нами источниках. Он использовался для указания веса самых разнообразных товаров (прежде всего соли, меда и воска, а также семги, икры, сливочного масла, сала, смолы, селитры, пороха, свинца, краски, серы, квасцов, ладана, изюма, сахара, перца, огородных семян, шелка, шерсти и др.). В одних таможенных записях вес товара показан только в пудах, в других -как в пудах, так и в тарных единицах (например, в пудах и рогожах, в которых перевозилась соль).
Фунт, составлявший 1/40 пуда (409,5 г), применялся главным образом для измерения краски, белил, ладана, шелка, а также воска, икры, специй (перца, аниса, имбиря, шафрана, корицы, гвоздики), чая, деревянного масла, огородных семян, олова, меди, проволоки, селитры, серы, пороха, сургуча, сандала, бумажной ткани, рыбьего клея, скипидара, нефти, мыла, бисера и др. Нередко фунт использовался при обозначении веса товара наряду с пудом («тридцать шесть пуд тридцать четыре фунта»).
Гривенка упоминается сравнительно редко и только в некоторых курских и вяземских таможенных книгах XVII в. Примечательно, что книга таможенного и питейного сбора Курска и Курского уезда 1720 г. эту мерную единицу уже не знает. Согласно «Торговой книге» XVI в., в обиходе были большая гривенка, равная 96 золотникам (409,5 г), и малая (скаловая) гривенка в 48 золотников (204,8 г). На протяжении XVII в. большая гривенка была постепенно заменена фунтом, равным ей по весовому значению. Это предписывал и Таможенный устав 1653 г.: «учинити бы вес против фунтов»5. В курских источниках гривенка (без определения) упоминается только в 1620-е и 1640-е гг. при указании веса воска, меди и медных котлов, причем, например, в соседних записях расходного раздела таможенной книги 1641/42 г. вес олова показан фунтах, а меди – в гривенках. В вяземских документах единичные случаи употребления гривенки (также без определения) встречаются при обозначении веса «суши» (вощины) (в 1654/55 и 1661/62 гг.), шерсти (в 1661/62 г.), а также (в качестве доли пуда) воска (в 1666/67 и 1668/69 гг.) и соли (в 1674/75 г.). Уверенно определить, какая гривенка – большая или малая – отмечена в указанных источниках, затруднительно. Скорее всего, речь в них идет о большой гривенке, т. е. о фактическом синониме фунта. На это указывает, в частности, то обстоятельство, что числовые значения гривенки в документах находились в пределах от 1 до 40.
Золотник, вес которого составлял 1/96 фунта (4,266 г), упоминается только в одной из статей курской таможенной книги 1720 г. при указании веса жемчуга и «снаряду серебряного сережного».
При указании веса различных сыпучих тел, в т. ч. зернового хлеба, таможенники использовали такие официальные меры, как четверть, осьмина и четверик. Четверть включала две осьмины, четыре полуосьмины и восемь четвериков. В курских таможенных книгах XVII в. эти мерные единицы встречаются сравнительно редко. Отмечено употребление четверти при измерении хмеля, осьмины – вощины, четверика – хмеля, конопли, орехов, вощины. К 1720 г. в курской таможне четверть стала применяться в массовом порядке. Она использовалась при указании веса хлеба, муки, крупы, гороха (совсем не встречавшихся на курском оптовом рынке в XVII в.), а также конопли и орехов. При этом четверики в данном источнике не зафиксированы совсем. В вяземской таможне в четвертях помимо зернового хлеба измерялись также мука, солод, сухари, гречневая крупа, орехи, конопля, вощина, клюква, в осьминах – орехи, конопля, вощина, хмель, лук, в четвериках – орехи, солод, мука, конопля, вощина, гречневая крупа, пшено, горох, лук, чеснок, хмель.
Следует отметить, что и курские, и вяземские таможенники XVII в. в тех случаях, когда вес товара не был кратен целой четверти, обычно предпочитали указывать его только в четвериках, а не в четвертях и четвериках. Например, если регистрировалась партия товара весом в одну четверть и два четверика, она фиксировалась в таможенной книге как имеющая вес 10 четвериков. Иногда в четвериках учитывались и партии товаров, вес которых был кратен полной четверти (например, вместо трех четвертей записывалось 24 четверика).
В конце XVI – начале XVII в. в России бытовала четырехпудовая казенная четверть. В 1624 г. на места были разосланы новые образцы мер – медная осьмина и при ней железное гребло. Хлеб рекомендовалось насыпать с верхом, а затем уравнивать греблом с краями. Размер казенной четверти в это время был увеличен до шести пудов ржи или пяти пудов ржаной муки. Согласно царскому указу от 2 сентября 1679 г. шестипудовая казенная четверть была заменена восьмипудовой. Казенная четверть совпадала с таможенной или торговой четвертью. Она же являлась приимочной мерой, которой измерялся хлеб, поступавший в казну в качестве разного рода натуральных сборов. Помимо казенной приимочной четверти существовала казенная раздаточная или отдаточная четверть, которой пользовались при выдаче хлебного жалованья служилым людям по прибору. Размер раздаточной меры колебался от 0,75 до 0,37 казенной приимочной меры. Чаще всего она была в два раза меньше приимочной6.
Как известно, несмотря на стремление правительства к унификации мер, в различных регионах страны в течение XVII в. параллельно с общегосударственными продолжали существовать и свои местные меры, в т. ч. меры сыпучих тел, некоторые из которых имели те же названия, что и казенные, но при этом отличались от последних по объему (например, вятский четверик был равен шести московским четверикам, трубчевский четверик равнялся половине московской четверти7). В таможенных книгах Белгорода упоминается четверик «белогородцкой меры». Его весовое значение составляло одну осьмину «московской таможенной меры»8. В вяземской таможенной книге 1661/62 г. упоминается «полторы чети овса вяземской меры», а в книге 1679/80 г. зафиксирован один «вяземский четверик» лука. К сожалению, весовое значение этих мер не поддается расчету. В других же вяземских таможенных записях оговорок, указывающих на местный характер четвертей и четвериков, не отмечено, поэтому надо полагать, что в них идет речь о казенных мерах.
В записях белгородской таможенной книги 1669/ 70 г. о производстве кислого меда упоминается мерная единица четвертка, составлявшая 1/4 четверика9. Она использовалась для указания количества хмеля, используемого в медовых ставках.
Сажень имела несколько разновидностей: малая сажень (152 см) – соответствовала расстоянию между размахом вытянутых рук человека от большого пальца одной руки до большого пальца другой; мерная (маховая) сажень (176 см) – определялась размахом рук человека от конца пальцев одной руки до конца пальцев другой руки; косая сажень (216 см) соответствовала расстоянию от пальцев ноги до конца пальцев вытянутой вверх руки. Известны сажени и иных размеров10. Эта мерная единица упоминается без какого-либо уточняющего определения только в расходных разделах и ценовных росписях таможенных и кабацких книг при указании размеров казенных построек или закупавшихся строительных материалов (главным образом бревен).
Локоть был равен расстоянию от локтевого сустава до конца вытянутого среднего пальца. Размер этой мерной единицы колебался от 38 до 54 см. По мнению большинства исследователей, размер «среднего» локтя был равен приблизительно 46-47 см11. В проанализированных нами источниках счет локтями встречается исключительно редко. Например, в расходной части курской таможенной книги 1647/48 г. упоминается дубовый погреб «шести сажен без локътя» для хранения казенного вина12, а в расходной же части вяземской кабацкой книги 1648/49 г. говорится о покупке для казенных нужд трехсаженных еловых бревен «с локтем». При указании количества товаров, поступавших на региональные рынки, эта мера практически не применялась. Исключением является запись в таможенной книге Белгорода 1666/ 67 г., в которой отмечена явка пяти локтей сукна и пяти локтей стамеда (сорт ткани).
Для измерения значительных по объему партий товара иногда использовался берковец. Эта мерная единица была равна 10 пудам13. В вяземских таможенных книгах ее применяли главным образом для указания объема привезенных на продажу соли и пеньки.
Объем поступавшей на региональные рынки соли учитывался в таможенных книгах не только в пудах, но и в тарных единицах – главным образом в мехах и рогожах, а также в бочках, мешках, кулях. Их вес мог варьироваться даже в составе одной товарной партии. Согласно вяземским таможенным записям, в тех случаях, когда в таможне являлся только один мех или рогожа (с указанием количества пудов в них), вес данных тарных единиц колебался соответственно от 10 до 25 пудов и от 18 до 30 пудов. Чаще всего вес одиночных мехов составлял 20 пудов (зафиксирован в семи таможенных явках из 23). Среднее весовое значение меха, по данным таможенных книг Вязьмы, за все годы определяется в 21,12 пуда, рогожи – в 23,15 пуда14. Минимальный средний размер меха в составе одной товарной партии за все годы наблюдений в Вязьме зафиксирован на уровне 8,33 пуда (в 1668/69 г.), максимальный – в 33,04 пуда (в 1674/75 г.). Средний вес рогож в составе отдельных товарных партий колебался в Вязьме от 13 пудов (1679/80 г.) до 31 пуда (1654/55 г.). Есть основания полагать, что вес рассматриваемых тарных единиц в Вязьме в 1660-1670-е гг. по сравнению с 1650-ми гг. снизился в среднем на 20 %. Средний вес мехов и рогож по годам, по которым возможно произвести расчеты, изменялся следующим образом: меха – 1654/55 г. – 26,02 пуда, 1656/57 г. – 25 пудов, 1657/58 г. – 25,96 пуда, 1661/ 62 г. – 20,7 пуда, 1666/67 г. – 20,46 пуда, 1668/69 г. – 19,45 пуда, 1673/74 г. – 19,82 пуда, 1674/75 г. -20,15 пуда, 1675/76 г. – 18,14 пуда, 1676/77 г. -20,74 пуда; рогожи – 1654/55 г. – 28,55 пуда, 1656/ 57 г. – 21,4 пуда, 1657/58 г. – 26,75 пуда, 1666/67 и 1668/69 гг. – 20 пудов, 1679/80 г. – 20,45 пуда. Частотное распределение среднего весового объема мехов и рогож в составе отдельных товарных партий выглядит так: меха – менее 10 пудов -1 явка, от 10 до 14,99 пуда – 17, от 15 до 19,99 пуда – 89, от 20 до 24,99 пуда – 121, от 25 до 29,99 пуда – 45, 30 пудов и более – 8; рогожи – от 10 до 14,99 пуда – 1 явка, от 15 до 19,99 пуда – 2, от 20 до 24,99 пуда – 9, от 25 до 29,99 пуда – 5, 30 пудов и более – 4.
Курские таможенники учитывали соль в кулях и мехах, но, в отличие от вяземских коллег, до начала 1670-х гг. их вес в пудах не фиксировали. Только начиная с 1672 г., когда правительство ужесточило требования за отчетностью таможен и кружечных дворов на Юге России, объем привозившейся в Курск соли стал в обязательном порядке учитываться в пудах. Это позволило, в частности, установить, что на один мех приходилось в среднем около 20 пудов соли. Минимальный вес меха в 1672/73 и 1677/78 гг. зафиксирован в 16,23 пуда, максимальный – в 22,5 пуда.
При учете соли, привозившейся на можайский рынок, фигурируют как рогожи, так и меха. По записям местной таможни возможно рассчитать весовое значение только рогож и только применительно к 1648/49 г. (в другие годы вес данных тарных единиц в пудах не обозначен). Средний вес рогожи соли в Можайске в указанном году составил 24,5 пуда (по шести партиям), а в составе отдельных товарных партий он колебался от 23,8 до 28,3 пуда.
В курской таможенной книге 1677/78 г. отмечена явка соли в бочках. На одну бочку, в которых в Курск была привезена нижневолжская соль-бузун, пришлось в среднем по 16,6 пуда этого товара. В вяземской таможенной книге 1666/67 г. отмечен привоз соли в бочках весом по 10 пудов. В таможенной книге Вязьмы 1674/75 г. зафиксирована доставка соли в мешках, средний вес которых составлял 11,5 пуда (этот факт свидетельствует о том, что мех и мешок в соляной торговле не являлись синонимичными понятиями). В 1668/ 69 г. вяземскими таможенниками был зарегистрирован один куль соли весом 14 пудов.
Вес пеньки в вяземских таможенных книгах в подавляющем большинстве случаев приведен в пудах, но в нескольких таможенных записях упоминаются также тарные единицы. Так, в книге 1679/80 г. упоминаются 50 кукол пеньки стоимостью 15 руб. 80 коп. Средняя стоимость пуда пеньки в этом году составляла 13 коп. за пуд, следовательно, в 50 куклах пеньки должно в этом случае быть чуть больше 120 пудов или около 2,5 пуда на одну куклу.
Писчая бумага считалась стопами и дестями. Стопа состояла из 20 дестей, а десть – из 24 листов. Указанное количество дестей в стопе, установленное исследователями исторической метрологии на основании северных источников15, подтверждают данные расходных разделов вяземских таможенных книг: в 1652/53 г. стоимость стопы бумаги составляла 1 руб. 20 коп., а 5 дестей – 30 коп.
Объем сала в вяземских таможенных книгах несколько раз показан в караваях. По весу каравай сала был, надо полагать, весьма внушителен: в книге 1673/74 г. отмечен привоз 5 караваев сала общим весом 5 пудов.
Мерные единицы, применявшиеся для измерения тканей, отличает широкая номенклатура, причем в их использовании можно заметить определенную систему. Например, в Курске в XVII в. холст считали обычно аршинами, реже – концами или поштучно, крашенину – аршинами и концами, сукно – чаще всего половинками, а также концами, поставами, аршинами, абу (толстое и редкое белое сукно) и (за единственным исключением) полотно – «штуками» или «штучками», хлопчатобумажную ткань, как правило, – литрами, в отдельных случаях – фунтами, шелк – обыкновенно фунтами, иногда – литрами, пудами. В вяземской таможне учет сукон разных сортов велся главным образом в аршинах и половинках, холста – в аршинах и концах, шелка – в пудах, фунтах и ансырях, хлопчатобумажной ткани – в пудах, меделяна (сорт миланского полотна), мухояра (хлопчатобумажная азиатская ткань с шелком или шерстью) и трипа (шерстяной бархат) – в штуках. В белгородской таможенной книге 1666/67 г. зафиксирован учет абы в штуках, хлопчатобумажной ткани – в литрах, крашенины – в концах, сукна – в половинках. В таможенной книге Курска 1720 г. количество тканей, привезенных на продажу или провезенных транзитом, показано преимущественно либо в фиксированных общегосударственных мерах длины – аршинах (выбойка, крашенина, пестрядь, холст), либо мерах веса – пудах и фунтах (хлопчатобумажная ткань, шелк). Из нестандартных единиц измерения тканей в этом документе встречаются тюм (тюнь) (использовался применительно к ткани «китайке»), трубка (полотно), конец («китайка», полотно, сукно, холст), штука (аба, флер, выбойка, сукно), косяк (выбойка, пестрядь), постав (камка), половинка (сукно), тая (шелк).
В русской системе мер XVII в. аршин – мерная единица восточного происхождения – равнялся примерно 72 см и делился на 4 четверти и 16 вершков.
Ансырь в рассматриваемое время был равен 1 фунту. Согласно «Торговой книге» XVII в., первоначально в ансыре было 1/2 фунта (128 золотников), а его «денежный вес» составлял 4 руб. Позднее вес ансыря снизился до 1 фунта, а его стоимость возросла до 6 руб.16.
Литрой назывался византийский фунт (327,456 г). В таможенных книгах зафиксированы случаи измерения им не только тканей, но и мишуры и золотой краски.
Половинка, согласно Б. Г. Курцу, могла содержать от 17 до 27 аршин17. Издатели тюменских таможенных книг XVII в. и А. Ц. Мерзон определяли величину этой меры в 20-25 аршин18. В северных источниках зафиксированы и более крупные размеры половинки сукна – около 40 аршин19. Судя по данным вяземских таможенных книг, «денежный вес» этой меры был достаточно велик: в 1674/75 г. отмечена, например, явка одной половинки сукна «фалендыша» стоимостью 14 руб. (столько стоил в это время хороший боевой конь). Половинка более дешевого сукна «шиптухи» в том же году оценивалась обычно в 4-5 руб. (за эти деньги можно было приобрести крестьянскую тягловую лошадь). Конкретный размер половинки в вяземских источниках назван лишь однажды: в таможенной книге 1666/67 г. зафиксирован привоз половинки красного сукна размером 18 аршин.
Поставом (он же «трубка») назывался как сам ткацкий стан, так и снятая с него трубка ткани. Постав являлся прежде всего производственной мерой, которая получила свое название от орудия производства. Поэтому его размер определялся величиной основы. Для Белоруссии, исходя из традиционных габаритов ткацкого стана, Л.А. Молчанова определила длину постава в 12,6 м, хотя и отметила, что данная мера не являлась постоянной величиной20. По подсчетам А.Ц. Мерзона, длина постава колебалась от 20 до 40 аршин21. Высказано предположение, что соотношение между поставом и половинкой составляло 1 к 222. По данным издателей тюменских таможенных книг, постав являлся мерой, идентичной куску или штуке конца XIX – начала XX в.23. В Толковом словаре В. И. Даля про постав в качестве меры сказано: «целая штука, конец, стар. половинка сукна».
Длину «конца» можно попытаться гипотетически рассчитать, исходя из цен, существовавших в Курске на холст. В конце 1660-х – 1670-е гг. аршин холста стоил здесь примерно столько же или не намного дороже, чем один конец той же ткани в 1654/55 г. Если допустить, что цены на холст не претерпели радикальных изменений за этот период, то можно предположить, что конец был близок по длине одному аршину.
Сказать что-либо определенное относительно «штук» и «штучек» затруднительно. Судя по всему, эти меры, которыми измеряли преимущественно импортные ткани, были довольно внушительны по длине, ибо везти в другую страну небольшой отрез купцу было едва ли выгодно.
В курской таможенной книге 1720 г. зафиксирован счет пуговиц в картах. Данным термином в источнике обозначен плотный прямоугольный лист бумаги, на который крепились пуговицы24. По данным, приведенным И. А. Малышевой, карта пуговиц насчитывала их три дюжины, т.е. 36 штук 25.
В таможенных книгах часто упоминается особая мерная единица – юфтъ (юхтъ). В первую очередь она применялась для учета кож, но иногда в юфтях указывалось количество и других товаров. Например, в курской таможенной книге 1641/ 42 г. велся счет юфтями убрусов, в вяземских источниках – стерляди, ветчины и свинины, в книге таможенного и питейного сбора Курска и Курского уезда 1720 г. – бобровых мехов и платков. Термин «юфть» служил в XVII-XVIII вв. для обозначения понятия «пара» и имел многогранное употребление. Так, юфтями определялся оклад стрелецкого хлеба. В этом случае юфть означала две четверти хлеба (четверть ржи + четверть овса)26. Юфтью иногда называли и пару жерновов – верхний и нижний27. Счет «юфтями-парами» широко применялся и в кожевенном деле. В то же время юфтью (юхтью, юхотным товаром) называлась и сапожная кожа, выделанная по русскому способу на чистом дегте28. В курских таможенных книгах в записях о торговле кожами постоянно фигурирует «юхть», слово же «юфть» попадается изредка и только в памятниках 1670-х гг. Анализ источников не оставляет никакого сомнения в том, что слово «юхть» означает именно мерную единицу. Об этом свидетельствует то обстоятельство, что, например, юхтями в курской таможне считали не только выделанные, но и сырые кожи29. Употребление же слова «юхть», а не «юфть», в частности, в южнорусских таможенных книгах объясняется характерной фонетической особенностью местных говоров: заменой звука ф на х 30.
Понятие «пара» означал и другой торговый мерный термин – обувъ. В обувях в таможенных записях показано обычно количество сапог и чулок31.
Количество предложенного к продаже железа в изученных нами таможенных книгах показано чаще всего в связках. При этом вес связочного железа в пудах никогда не приводился. Тем не менее, зная стоимость пуда и связки железа в один и тот же год, можно попытаться хотя бы примерно определить средний вес последней. В вяземской таможенной книге 1678/79 г. зафиксирована явка 50 пудов железа на 25 руб. (т. е. по 50 коп. за пуд). В том же документе отмечена явка 80 связок железа на 50 руб. Если допустить, что стоимость железа, исчисленного в связках и пудах, была приблизительно одинаковой, то получается, что весовое значение связки железа составляло около 1,25 пуда.
Для указания объема свинца наряду с пудами таможенниками использовалась такая тарная единица, как свинъя (свинка). Ее весовое значение было довольно солидным. Например, в одной из вяземских таможенных записей 1675/76 г. указан вес двух свиней свинца: 7 пудов 7 фунтов, т. е. на одну свинью приходится в среднем около 3,6 пуда металла. В книге таможенного и питейного сбора Курска и Курского уезда 1720 г. в составе одной из товарных партий фигурирует 21 свинка свинца весом 102 пуда, т. е. в среднем вес одной свинки составил примерно 4,85 пуда.
Весовое значение мыльных косяков, представлявших собой большие бруски не разрезанного на куски мыла, до сих пор остается метрологической загадкой. Некоторый свет на этот вопрос проливает запись в таможенной книге Белгорода 1672/ 73 г., в которой говорится о явке двухсот «мыл копеечных»32. Ясно, что здесь речь идет о кусковом мыле, один кусок которого стоил 1 коп. Из таможенных книг Вязьмы известно, что на местном рынке косяк мыла в 1650-1660-е гг. стоил от 80 коп. до 1 руб. Предположим, что цены на мыло в Вязьме и Белгороде кардинальным образом не различались и что «копеечное мыло» являло собой некую общую для русских рынков данность. Тогда получается, что косяк мыла резался на 80100 кусков. Надо полагать, что кусок мыла XVII в. не должен существенно отличаться по весу от современного крупного кускового хозяйственного мыла (в среднем порядка 300 г)33. Резать мыло на куски меньшего размера в XVII в. было едва ли оправданно с экономической точки зрения, крупные же куски весом свыше 300 г были неудобными в использовании. Исходя из приведенных цифр, можно, таким образом, предположить, что вес косяка мыла колебался в разных партиях от 24 до 30 кг. О достаточно солидном весе косяка мыла свидетельствует, в частности, запись в курской таможенной книге 1654/ 55 г., в которой идет речь о явке 10 косяков мыла, доставленного на двух возах.
Объем хмеля, привозимого на продажу, в таможенных записях о явках оптовых партий товаров показан как в мерных (четверть, четверик, пуд), так и в тарных единицах, к числу которых относятся мешки или большие кули, называвшиеся лантухами (лонтухами)34, и кипы. При указании объема хмеля, израсходованного на казенное производство кислого меда и пива, учет велся только в мерных единицах. Определить точный объем лантуха и кипы затруднительно. С уверенностью можно сказать лишь о том, что они были достаточно велики. Как правило, на один воз или подводу приходились один лантух или кипа хмеля. Зная стоимость четверика и лантуха в Курске в одно и то же время (лето 1661 г.), можно попытаться хотя бы приблизительно рассчитать объем последнего – около 24 четвериков. Аналогичным образом можно поступить и в отношении кипы. В «ценовной росписи» курского кружечного двора 1657/58 г. значится запас хмеля стоимостью 5 коп. за четверик. Одна кипа хмеля в этом году на курском рынке стоила от 1,5 до 2 руб., из чего можно заключить, что весовое значение этой тарной единицы в данном случае составляло от 30 до 40 четвериков. В то же время значительный разброс цен на хмель, перевозимый в одной и той же таре, показывает, что в каждом конкретном случае объем лантуха или кипы мог значительно варьироваться35. Так, весовое значение кип в разных товарных партиях, поступавших в Вязьму, колебалось от 7,5 до 26 пудов, а средний вес кипы зафиксирован по данным вяземских таможенных книг на уровне 18,8 пуда.
Основной единицей для измерения объема продаваемых алкогольных напитков (прежде всего хлебного вина) служило ведро. Высота казенного («указного» или «заорленного») ведра равнялась 8 вершкам (35,6 см), а диаметр (предположительно) – 4,66 вершка. В историографии приведены различные оценки объема казенного ведра. Наиболее корректными представляются расчеты объема «староманерного» ведра, выполненные в 1738 г. академиками И. Н. Делилем и X. Н. Винсгеймом. Согласно полученным ими экспериментальным путем данным, объем казенного восьми-вершкового ведра составлял 30,3 фунта воды36.
В Курске до апреля 1654 г. учет объема хлебного вина велся в деревянных ведрах высотой в 10 вершков (44,5 см), после чего был осуществлен переход к медному казенному ведру. Поскольку
диаметр старого деревянного и нового медного ведра неизвестен, точно определить их соотношение между собой затруднительно. С уверенностью можно говорить только о том, что деревянное ведро было значительно больше медного, и, по-видимому, не только по высоте, но и диаметру. Так, в 1653/ 54 г. начальная цена деревянного ведра вина в Курске составляла 1 руб. 30 коп., тогда как медного -только 30 коп. (в 4,3 раза меньше). По отпускным ценам разрыв был, правда, менее значительным -лишь в 1,7 раза (соответственно 2 руб. 60 коп. и 1 руб. 50 коп.). Однако отпускная цена вина зависела прежде всего от нормы прибыли, а она в 1653/ 54 г. как раз значительно возросла. Начальная же стоимость напитка обычно не была подвержена таким резким колебаниям. Поэтому более обоснованно предположить, что старое деревянное ведро превосходило новое медное по объему примерно в той же пропорции, что и по начальной цене вина, т. е. примерно в четыре раза.
В белгородской таможенной книге 1653/54 г. наряду с казенным медным восьмивершковым («полуаршинным») ведром упоминается и «прежнее белогородцкое ведро», однако соотношение этих мерных единиц между собой в документе не указано. Вместе с тем известно, что начальная стоимость старого местного ведра хлебного вина в Белгороде в начале сентября 1653 г. составляла, по оценке белгородских земских ценовщиков, 1 руб. Стоимость же казенного ведра вина, принятого в 1653/54 г. на белгородский кружечный двор у московского подрядчика Б. Левонтьева, составила 30 коп. Исходя из этого, можно предположить, что белгородское ведро было в 3-4 раза больше казенного восьмивершкового, т. е. находилось по отношению к нему примерно в той же пропорции, что и курское деревянное десятивершковое ведро.
В первой половине XVII в. казенное ведро делилось на 12 кружек, а кружка – на 25 чарок. После проведения кабацкой реформы 1652 г. чарка была увеличена в три раза («чарка в три чарки»), в ведро входило 10 новых кружек и 100 новых чарок37.
Помимо кружек и чарок в питейной торговле использовались и другие мерные единицы, которые применялись при продаже напитков в мелкий розлив. Упоминаемая в вяземских кабацких книгах 1640-х гг. фарта является, судя по всему, синонимом дореформенной кружки. Расчеты начальных и отпускных цен на пиво свидетельствуют о том, что фарта в 1640-е гг. составляла 1/12 ведра.
В августе 1645 г. в Вязьме было продано 42 ведра и 4 фарты пива на сумму 5 руб. 8 коп. при отпускной цене 12 коп. за ведро. Общая стоимость 42 ведер в этом случае составляет 5 руб. 4 коп., 4 фарт -4 коп. Таким образом, отпускная стоимость 1 фарты была 1 коп. или 1/12 стоимости ведра.
Зафиксированные курской таможенной книгой 1623/24 г. корцы вмещали вина на 5 и 3 коп., о чем свидетельствуют их названия «полугривенный» и «алтынный». Зная стоимость десятивершкового ведра вина в этом году (в торговле в мелкий розлив) – 2 руб., можно подсчитать, что в такое ведро входило 40 полугривенных и 66 алтынных корцов. В записях о винной торговле за декабрь-январь 1628/ 29 г. отмечена и такая винная тара, как ковш. Стоимость ковша вина в этот момент была 2,5 коп., ведра вина (с кабаков) – 2 руб., из чего можно сделать вывод, что в ведро входило 80 ковшей.
В Вязьме в 1627/28 г. кислый мед и пиво измерялись мерниками, гарцами и фартами. Объем мерника точно не известен, ясно лишь, что эта тарная единица превосходила по объему казенное ведро в несколько раз. В 1627/28 и 1639/40 гг. отпускная цена мерника и ведра кислого меда составляла соответственно 1 руб. 20 коп. и 24 коп. (разница в 5 раз), а пива – 48 коп. и 12 коп. (разница в 4 раза). Если предположить, что отпускные цены на указанные напитки, не менявшиеся с конца 1630-х до середины 1650-х гг., с 1627/28 по 1639/ 40 г. не претерпели радикальных изменений, то мерник превосходил по объему казенное ведро в 4-5 раз. Отпускная стоимость гарца кислого меда была в 1627/28 г. 5 коп., фарты – 1 коп. Следовательно, в 1 гарце было 5 фарт, а в мернике – 24 гарца и 120 фарт. Та же пропорция получается и при расчете пивных цен 1627/28 г.: мерник пива -48 коп., гарц – 2 коп. Вместе с тем в грамоте вяземскому таможенному и кабацкому голове Ивану Владимирову от 20 октября 1625 г. указаны иные размеры мерника относительно ведра и фарты: «а по смете в мернике по сту по сороку фарт, а ведра из мерника по шти ведр, а из ведра выходит дват-цать три фарты приимочных»38. Вероятно, объем мерника не являлся неизменной величиной и различался в каждом конкретном случае. Что же касается фарт, то они, по-видимому, имели разный объем в зависимости от вида измерявшегося ими напитка. Винные фарты были, надо полагать, меньше пивных и медовых примерно в два раза. Следует отметить, что в расходных записях и ценовных росписях вяземских кабацких книг «винные фарты» и «медовые фарты» упоминаются отдельно друг от друга, в то время как, например, ставцы, ковши и чарки указываются без видовых определений. К 1639/40 г. в Вязьме был осуществлен переход к измерению продаваемого кислого меда и пива в ведрах.
В таможенных книгах Курска 1672/73 и 1677/ 78 гг. зарегистрированы казенные оптовые закупки у глуховских черкас хлебного вина в бочках. При покупке вино перемеривалось в стандартных восьмивершковых ведрах, о чем в документы внесены соответствующие записи. На их основании можно установить, что объем винных бочек составлял 30-40 медных восьмивершковых ведер. В таможенной книге Белгорода 1666/67 г. зафиксирована партия из 23 бочек вина, в которых содержалось 750,5 казенного ведра этого напитка, т. е. в среднем примерно по 32,5 ведра на бочку. В том же источнике упоминается также бочка кислого меда мерою 43 ведра.
Количество проданного кислого меда в большинстве курских таможенных книг показано в бадьях, а в 1641/42, 1669-1671, 1672/73, 1677/78 гг. – в ведрах. Медвяная бадья по своему объему была, вероятно, близка к винному деревянному десятивершковому ведру, несколько превосходя последнее по размерам. Начальная цена ведра кислого меда в 1641/42 г. составляла 52,2568,5 коп., бадьи в 1647/48 г. – 76 коп., а отпускная цена – соответственно 1 и 1,2 руб. В 1660— 1670-х гг. объем продажи кислого меда измерялся стандартным восьмивершковым медным ведром. Если в 1669/70 г. стоимость этого напитка была примерно такой же, как и в годы, предшествовавшие финансовому кризису начала 1660-х гг., то можно предположить, что медное ведро уступало бадье по объему в 4-5 раз (т. е. примерно в том же соотношении, в каком медное ведро уступало деревянному по начальной стоимости вина в 1653/54 г.). Начальная стоимость бадьи кислого меда в 1653/54-1658/59 гг. составляла 50-60 коп., ведра в 1669/70 г. – 10-20 коп., а отпускная цена – соответственно 1-1,1 руб. и 25 коп. Судить об объеме мелкой медвяной тары – ендов и братин – можно на основании записей курских таможенных книг 1626/28 и 1628/29 гг. Бадья кислого меда в эти годы стоила 1 руб., ендова – 10 коп., братина – 3 коп., следовательно, бадья включала 10 ендов и 33 братины.
В Курске учет объема проданного пива так же, как и кислого меда, велся в бадьях. Надо полагать, что пивная и медвяная бадьи не отличались друг от друга по объему. Что же касается кваса, то для его измерения в Курске использовалась специальная тара, называвшаяся тем же словом, что и квасное сусло, – затором. Квасные заторы, по-видимому, были близки по объему к медвяным и пивным бадьям.
Предпринятый обзор материалов по исторической метрологии, содержащихся в таможенных и кабацких книгах Курска, Белгорода, Вязьмы и Можайска XVII – первой половины XVIII в., свидетельствует о чрезвычайной многочисленности и разнообразии бытовавших мерных и тарных единиц, употребление которых имело определенную региональную специфику. При регистрации оптовых товарных партий, несмотря на некоторые тенденции к расширению применения казенных мер, наметившихся в 1670-е гг. и получивших дальнейшее развитие в первой четверти XVIII в., преобладающее значение сохраняли не мерные, а тарные единицы, метрологическое значение которых не было кодифицировано и оставалось весьма вариативным. Это существенным образом затрудняет сопоставительный анализ объемов товарных масс, поступавших на различные региональные рынки. Иначе обстояло дело в сфере казенного производства алкогольных напитков и питейной торговле, находившихся под пристальным государственным контролем. Здесь уже в середине XVII в. произошел переход от местных к общегосударственным мерам с четко установленным значением.
Примечания
1 РГАДА. Ф. 210. Разрядные вязки. Вязка 1. Ч. 1. № 10, 11; Денежный стол. 79, 82, 84, 94, 104, 188, 314, 319, 329, 342, 346, 354, 356, 371; Ф. 214. Кн. 405; Ф. 273. Оп. 1. Ч.8. Кн. 32772; ОР РГБ. Ф. 178. Кн. 9988.
2 РГАДА. Ф. 210. Белгородский стол. Кн. 29; Денежный стол. Кн. 94, 104, 188, 189, 319, 329, 342, 346, 356, 371; Ф. 214. Кн. 405; ОР РГБ. Ф. 178. Кн. 9988.
3 РГАДА. Ф. 137. Вязьма. Кн. 2-14, 16-24, 26-31, 33, 34, 36-40, 40-а, 41.
4 РГАДА. Ф. 137. Владимир. Кн. 13-а, ч. 2; Можайск. Кн. 1, 1-а, 1-в, 1-г, 1-д, 1-е, 1-ж, 1-з, 1-и, 2, 2-а, 2-в, 3-6; Устюг. Кн. 16-а.
5 Специальные исторические дисциплины: Учеб. пособие. СПб., – 2003. – С. 499-500.
6 Каменцева Е. И., Устюгов Н. В. Русская метрология. 2-е изд. – М., 1975. – С. 104-105, 108-109, 112-113.
7 Там же. С. 117, 127.
8 РГАДА. Ф. 210. Денежный стол. Кн. 346. Л. 157.
9 Специальные исторические дисциплины. С. 494.
10 Там же. С. 477.
11 Там же.
12 Памятники южновеликорусского наречия: Таможенные книги / Изд. подгот. С. И. Котков, Н. С. Коткова. – М., 1982. – С. 242.
13 Специальные исторические дисциплины. С. 499.
14 В Тотьме, согласно подсчетам А. В. Крайковского, средний вес меха и рогожи составлял 25 пудов, в Вологде -около 33 пудов (Крайковский А. В. Торговля солью на Русском Севере в 1630-х – 1650-х годах: Автореф. дис. … канд. ист. наук. – СПб., 2005. – С. 11).
15 Каменцева Е. И., Устюгов Н. В. Русская метрология. С. 165-167.
16 Торговая книга // Записки Отделения русской и славянской археологии Императорского археологического общества. – СПб., 1851. Т. 1. – С. 106-139.
17 Курц Б. Г. Сочинение Кильбургера о русской торговле в царствование Алексея Михайловича. – Киев, 1915. -С. 339.
18 Тюмень в XVII столетии: Собр. материалов для истории города. – М., 1903. – С. 105; Мерзон А. Ц., Тихонов Ю. А. Рынок Устюга Великого в период складывания всероссийского рынка (XVII век). – М., 1960. – С. 288.
19 Каменцева Е. И., Устюгов Н. В. Русская метрология. С. 159.
20 Молчанова Л. А. Народная метрология: (К истории народных мер длины). Минск, 1973. – С. 71, 72.
21 Мерзон А. Ц., Тихонов Ю. А. Рынок Устюга Великого. С. 288.
22 Каменцева Е. И., Устюгов Н. В. Русская метрология. С. 160. – По данным издателей тюменских таможенных книг, постав являлся мерой, идентичной куску или штуке конца XIX – начала XX в. (см.: Тюмень в XVII столетии. С. 105).
23 Тюмень в XVII столетии. С. 105.
24 Словарь русского языка XI-XVII вв. – М., 1980. Вып. 7. – С. 83.
25 Малышева И. А. Памятники деловой письменности XVIII века как объект лингвистического источниковедения. – Хабаровск, 1997. – С. 134-135, 155
26 Веселовский С. Б. Сошное письмо: Исследование по истории кадастра и посошного обложения Московского государства. М., 1915. Т. 1. С. 169.
27 Каменцева Е. И., Устюгов Н. В. Русская метрология. С. 151—152.
28 Там же. С. 153.
29 Отмеченные факты, таким образом, не подтверждают мнение Е. И. Каменцевой и Н. В. Устюгова о том, что в юфтях велся учет лишь выделанных кож, а сырые кожи считались только поштучно.
30 См.: Котков С. И. Южновеликорусское наречие в XVII столетии: Фонетика и морфология. – М., 1963. – С. 90.
31 Специальные исторические дисциплины. С. 501.
32 РГАДА. Ф. 210. Денежный стол. Кн. 346. Л. 157.
33 В соответствии с ныне действующим ГОСТом 30266-95 твердое хозяйственное мыло выпускается в виде кусков номинальной массой 150, 200, 250, 300, 350, 400 и 500 г. Суммарная масса мыла, упаковываемого в ящики для транспортировки, не должна превышать 30 кг (см.: Мыло хозяйственное твердое: Общие технические условия. – Минск, 2007. – С. 5).
34 См., например.: Украинско-русский словарь. 4-е изд. – Киев, 1976. – С. 339.
35 В Устюге в XVII в. вес кипы хмеля колебался от 2 до 20 пудов (см.: Мерзон А. Ц., Тихонов Ю. А. Рынок Устюга Великого… С. 552).
36 См.: Шостьин Н. А. Очерки истории русской метрологии: XI – начало XX в. 2-е изд. – М., 1990. – С. 78-79; Специальные исторические дисциплины. С. 496. – В наказной памяти вяземскому кабацкому голове Ивану Владимирову от 24 июля 1625 г. сказано, «чтоб на кабаке ведра были прямые и орляные, а непечатанных бы ведр на кабаке отнюдь не было, и была б одна мера ведром, каково приимочное, таково б и отдаточное, а иных бы кабацких непечатьных ведр сверх государева указу у целовальников для своей корысти не было» (Кистерев С. Н. Нормативные документы таможенных учреждений городов Устюжской четверти конца XVI – начала XVII в. – М., 2003. – С. 125).
37 См.: Каменцева Е.И., Устюгов Н.В. Русская метрология. С. 138-139; Похлебкин В. В. История водки. 2-е изд., испр. и доп. – Новосибирск, 1994. – С. 151; Шорин П. А. Метрология // Отечественная история: История России с древнейших времен до 1917 года: Энциклопедия. – М., 2000. Т. 3. – С. 565.
38 Кистерев С. Н. Нормативные документы. С. 131.