Автор: Сафаргалиев Юрий Владимирович
Журнал: Вестник Чувашского университета 2008
Касимовское ханство – сложное государственное образование, возникшее в середине XV в. и просуществовавшее до 1681 г. Особенность ханства заключается в том, что оно существовало в рамках Русского государства, но с законами и порядками, характерными для татарских государств. Московские князья давали в удел выходцам из татарских орд и другие земли, но только в Касимовском ханстве сложились условия, способствовавшие формированию касимовских татар в качестве субэтноса татарского этноса.
В данном исследовании анализируются положения ханства в системе российской государственности, а также статус правителей Касимова на разных этапах его существования. Актуальность исследования Касимовского ханства заключается в том, что этой проблематике до недавнего времени уделялось недостаточное внимание, а между тем проблема становления российской полиэтничности требует самого тщательного анализа. На наш взгляд, более или менее обстоятельными работами, посвященными истории ханства являются труд В.В. Вельяминова-Зернова «Исследование о Касимовских царях и царевичах», вышедший в 60-х годах XIX в., а также книга Н.И. Шишкина «История города Касимова с древнейших времен», увидевшая свет в 1881 г. В последнее время появились исследования, в той или иной мере затрагивающие историю и иные аспекты бытности Касимовского ханства, в частности культуру и быт касимовских татар.
Рассматривая положение Касимовского ханства в XV – начале XVI вв., следует в первую очередь осветить проблему возникновения данного государственного образования. До 1917 г. историки придерживались мнения о том, что царевич Касим получил в удел Городец Мещерский за ту помощь, которую он оказал при восстановлении Василия II (Темного) на Московском княжеском столе. Точку зрения Н.М. Карамзина о том, что «политика великих князей вооружала моголов против моголов» [9, с. 386], разделял и С.М. Соловьев, который писал: «И прежде Василий принимал татарских князей в службу и давал им кормление – средство превосходное противопоставлять варварам варваров же…» [11, с. 404]. Нечто подобное об основании ханства высказывает и В.В. Вельяминов-Зернов, полагавший, что тут был прямой расчет московским властям иметь такого марионеточного «царька, родственника хана Казанского, всегда, когда угодно можно было напустить на Казань, не принимая на себя ответственности в его поступках….» [2, с. 27]. Данная концепция находит свое отражение и в наши дни. В частности, А.А. Горский пишет: «Касыму в середине 50-х гг. был дан во владение Городец Мещерский (будущий Касимов) на Оке: тем самым было положено начало так называемому Касимовскому ханству (царству) – зависимому от Москвы политическому образованию со служилым чингизидом во главе…» [6, с. 148].
Если исходить из аргументов, выдвинутых этими исследователями, то получается, что ханство представляло собой один из уделов Московского государства. Но как в таком случае расценивать тот факт, что русские князья выплачивали «выход» – дань в пользу касимовских ханов, причем последнее упоминание об этом относится ко времени правления Ивана IV Грозного [12, с. 547]. Автор данной статьи более склонен к тому, что образованию Касимовского ханства послужили обстоятельства, важнейшими из которых были пленение Василия II и его последующее освобождение.
В апреле 1445 г. близ Свято-Евфимьева монастыря произошла битва между войсками Василия II и татарского хана Улу-Мухаммеда, основателя Казанского ханства. В результате этой битвы русские войска были разбиты, а сам князь попал в татарский плен. За свое освобождение Василий вынужден был дать огромный «окуп». В Воскресенской летописи говорится, что «Царь Махмет и сын его Мамутек князя великого отпустили, утвердив его крестным целованием, что дати ему сколика может» [5, с. 114], а Новгородская летопись свидетельствует: «Отпустил цесарь Махмет князя великого Василья на Рускую землю и взя на нем окупа двести тысяц рублев, и оное бог весть да оне» [10, с. 429].
Итак, судя по всему, одним из условий освобождения Василия II была передача во владение мещерских мест Касиму и его брату Якубу. Это косвенно подтверждается следующим: когда Василий II подвергся ослеплению, противники упрекали его: «Зачем привел татар на Рускую землю и города с волостями отдал им в кормление? Татар и речь их любишь сверх меры, а христиан томишь без милости; золото, серебро и всякое имение отдаешь татарам» [11, с. 405]. Кроме того, в договорной грамоте великого Московского князя Василия Васильевича (Василия II) с Суздальским князем Иваном Васильевичем указывается, что «выход» из Городца Мещерского шел в пользу царевича Касима: «А з Городца и с твоей вотчины, чем тя есмь пожаловал, имати ми у тебя во царев выход по описи, по людям» [7, с. 157], что свидетельствует о передаче этих мест татарскому царевичу. Таким образом ханство, впоследствии именуемое Касимовским, было основано не по воле Василия II, как принято считать со времен Карамзина, а в результате выполнения условий освобождения Московского князя из татарского плена.
Вот почему положение этого ханства на начальном этапе его существования было неподвластным воле Москвы, степень подчинения которой от Казанского ханства оказалась даже большей, чем прежнее подчинение русских княжеств Золотой Орде. Тот факт, что Касим и Якуб оказали помощь Василию Темному в восстановлении его на московском престоле, говорит о желании сохранить в силе условия крестного целования, данные Московским князем.
Особое положение нового государственного образования, его самобытность подтверждаются и тем, что вплоть до середины XVII в. ислам был господствующей религией. При первом правителе – Касиме – здесь была возведена каменная мечеть, минарет которой сохранился до наших дней. Кроме того, в ханстве
существовал собственный аппарат казначеев и сборщиков ясака «даругов»: «А что шло царевичу Касыму и сыну его Даньяру царевичу… и что царевичевым князем, и их казначеем, и дарагам…» [7, с. 284]. «Выход» в пользу Касимовского царства упоминается и в ряде других грамот русских князей. После смерти Данияра, внука Улу-Мухаммеда, в Касимове (Городец Мещерский был переименован в честь Касима еще в 1472 г.) правили представители крымской династии Нур-Даулет, а затем его сын Салтыган. Но платить дань русские князья не переставали. В частности, «ясак Салтыганов» упоминается в «докончании» великого князя Рязанского Ивана Васильевича с князем Федором Васильевичем, датированным 1496 г. [7, с. 333]. Особый статус Касимовского ханства подчеркивается договорной грамотой Ивана III с князем Юрием Ивановичем от 1504 г., где ханство упоминается наряду с Астраханским, Казанским, Крымским ханствами: «А выходами, господине, ординские, и в Крым, и в Астрокань, и в Казань, и в Царевичев городок… все татарские проторы давати ми тобе по описи, по людям» [7, с. 365].
Интересно отметить следующее: был при дворе Ивана III немецкий доктор Антон. Взялся он лечить касимовского бека Кара-Хаджу, после чего тот умер. Иван III выдал врача сыну умершего, и Антон, уплатив откуп, был отпущен. По велению великого князя татары его умертвили [13, с. 10-11]. Этот факт говорит о том, насколько велико было значение при московском дворе не только самих царевичей, но и их людей. Таким образом, Касимовское ханство на протяжении второй половины XV в. рассматривалось как относительно суверенное государственное образование.
Изменение статуса Касимовского ханства происходило по мере укрепления великокняжеской власти, связанной с политикой Ивана III и его приемника Василия III, при которых это ханство выступало в качестве важного внешнеполитического инструмента, направленного на установление мирных отношений с государствами – осколками Золотой Орды, а в середине XVI в. (при Иване IV) касимовские татары во главе с ханом Шах-Али сыграли заметную роль в присоединении Казанского ханства к Московской Руси. Отныне ханы и царевичи Касимова стали утверждаться московским правительством и при вступлении на престол должны были давать «шерть» – присягу на верность великим князьям, а затем царям. Но, несмотря на это, статус касимовских владетелей был достаточно высок, что подтверждается неизменностью «выхода» в казну ханства вплоть до середины XVI в. Только ликвидация Казанского ханства положила конец этому порядку.
Со времени правления Ивана Грозного о какой-либо самостоятельности Касимовского ханства говорить не приходится. Казалось бы, со взятием Казани необходимость в существовании лояльного для Руси татарского государства отпала. Тем не менее во второй половине XVI в. Касимовское ханство продолжает играть важную роль в дипломатических отношениях Москвы, но теперь уже не с Казанью, а с Турцией, которой не нравилось присоединение Россией мусульманских государств, а именно Астраханского и Казанского ханств. Потому само существование Касимовского ханства, как самобытного государства, было весомым аргументом, подтверждающим, что Москва не является врагом ислама, и на все обвинения Турции о притеснении мусульман и препятствиях в вероисповедании «магометанства», московские послы в Константинополе утверждали, что это не соответствует действительности. Так, в начале 1570 г. московский посол И.П. Новосильцов при дворе турецкого султана Селима доказывал: «Мой государь не есть враг мусульманской веры. Слуга его, Саин-Булат, господствует в Касимове… все они свободно и торжественно славят Магомета в своих мечетях, ибо у нас каждый иноземец живет в своей вере» [3, с. 1]. Примечательно, что касимовский хан в этом заявлении фигурирует как слуга русского царя, что несомненно отражает положение ханства в России в описываемый период.
В 40-х годах XVI в. в Касимове появляются воеводы в качестве представителя московской власти, «думные люди» (окольничие), после 1570 г. их заменяют осадные головы [1, с. 19], что также является неоспоримым фактом изменения положения ханства. Однако стоит отметить, что касимовские ханы пользовались большим почетом при дворе царя. Не случайно один из них, а именно Саин-Булат, ставший после крещения Симеоном Бекбулатовичем, был поставлен Иваном Грозным на Московское царство. При этом, по закону, в Касимове правителем мог быть только мусульманин – чингизид, так что московский царь, уважая законы и обряды Касимовского ханства, свел Саин-Булата после принятия им христианства с ханского престола, посадив на его место Мустафу-Али, правившего до конца XVI в. Затем ханом становится Ураз-Мухаммед, на годы правления которого пришлось «Смутное время», ознаменовавшее начало заката Касимовского ханства.
Интересно заметить, что до Саин-Булата правителям Касимова титул хана не присваивался. Если чингизид, возведенный на ханство, до того имел этот титул, то его именовали «ханом Касимовским», если нет, то царевичем (салтаном). Саин-Булат, а затем и другие получали ханский титул от русских царей. Тем самым московские власти, с одной стороны, поднимали статус правителей Касимова, укрепляя их положение, так как вплоть до середины XVII в. касимовские ханы и царевичи были «честью бояр выше» [8, с. 236], но с другой – это означало, что теперь зависимость ханства от России становилась ярко выраженной.
В 1600 г. в Касимове воцаряется Ураз-Мухаммед. В годы правления Бориса Годунова касимовский хан упоминается во время посольских приемов польского посла Льва Сапеги и Датского принца Иоанна [13, с. 34]. Во время Смуты касимовские татары открыто выступили на стороне Лжедмитрия II. Город Касимов был взят в 1609 г. войсками Шуйского. Трагичной оказалась судьба не только лжецаря, но и Касимовского хана. Ураз-Мухаммед пал от руки Лжедмитрия, но, в свою очередь, татары отомстили за своего царя. Как известно, Лжедмитрий II был убит Петром Урусовым, одним из приближенных мурз Ураз-Мухаммеда.
Еще в 1599 г. в Касимове вновь начинают действовать воеводы, на которых были возложены функции управления городом и уездом, т. е. фактически всем ханством, ибо под влиянием царей касимовских к этому времени оставались только Касимов и Елатьма, урегулирование земельных споров и контроль за ханами и их подчиненными. Кроме того, вследствие гражданской войны Касимов подвергся опустошению и разорению и сам вопрос о существовании ханства оставался открытым до 1614 г., когда ханом стал сибирский царевич Араслан.
Со времени правления Араслана отчетливо видна тенденция к свертыванию касимовско-татарской государственности, а власть владетелей Касимова становится все более номинальной, подконтрольной Посольскому приказу и воеводам. Посольский приказ выступал как высшая инстанция. Воеводы «должны были тяготеть над ханами как лица, обязанные иметь постоянный надзор за правильностью действий ханов» [4, с.37], следили за тем, чтобы касимовский хан не имел сношений с иностранными подданными. Подтверждением тому является дело касимовского татарина Байбека Тончурина, который, будучи в Астрахани, по прибытии подвергся допросу, «чтобы он сказал вправду х Касимовскому царю от Ногайских мурз грамотки какие не приваживал ли…» [13, с. 61].
Последней прерогативой ханов, свидетельствовавшей о сохранившихся элементах государственности, оставались их судебные полномочия. Согласно жалованной грамоте Михаила Федоровича от 1621 г. повелевалось «Араслану посадских людей и Татар ведати и судити, по своей Государевой жалованной грамоте и как их ведали прежние Касимовские цари…. А которые люди Касимовского города, дети боярские, и волостные уездные люди учнут бить челом Татар Касимовского уезда или на Касимовских ямщиков, и на пушкарей…….. и на уездных на всяких людей опричь Араслановых Царевых дворовых людей, и тех всех судить Касимовским воеводам и приказным людям» [4, с. 34]. Но судебные пошлины, составляющие часть дохода Касимовского царя, значительно уменьшились. Очередным ударом по положению Касимовского царя было постановление при судебных разбирательствах давать шерть (приносить присягу) воеводе, при чем ее должен был давать и сам Араслан, просивший дозволения об освобождении от присяги для себя и членов своей семьи [1, с. 1б]. После Араслана около 1626 г. в Касимове ханом стал его сын Сеид-Бурхан, которому, как и его отцу, было запрещено иметь сношения с иноземцами, что вело к окончательному ослаблению ханской власти. Сеид-Бурхан был лишен всех источников доходов, кроме поместий, а также части прерогатив. Некоторые из них впоследствии вернули, но сбор судебных пошлин, как и судебные полномочия, окончательно перешел в ведение воеводы.
Но самый большой удар по касимовской государственности был нанесен христианизацией. При вступлении Сеид-Бурхана на ханство его стали склонять к крещению, пообещав выдать за него замуж царскую дочь, но он отказывался, ссылаясь на малолетство. В 1653 г. Сеид- Бурхан принимает православие и именуется Василием Араслановичем, но, в отличие от Саин-Булата продолжает править ханством. С этого времени существование ханства становится все более формальным, приходящим в упадок. По смерти Василия Араслановича в 1679 г. ханством правила Фатима-Султан, жена Араслана и мать Сеид-Бурхана, после кончины которой в 1681 г. ханство перестает существовать, а служилые татары, не пожелавшие принять христианство, переводятся в разряд государственных крестьян.
Таким образом, историю Касимовского ханства можно разделить на 4 крупных периода. Первый период, связанный с основанием ханства и правлением первых царевичей Касима и Данияра, характеризуется независимым положением от Москвы, что связано с выполнением условий освобождения Василия II из плена. В этот период происходит становление институтов касимовско-ханской государственности. Характерными чертами ее суверенитета являются свободное вероисповедание ислама, а также «выход» дань, которую уплачивали русские князья в пользу Касимова.
Второй период государственности, начавшийся после смерти Данияра и заканчивающийся с приходом к власти Ивана IV, характеризуется ослаблением власти Касимовских ханов и царевичей, которые отныне утверждались из Москвы, и выступали как важный дипломатический фактор в отношениях Русского государства и государств, образовавшихся в результате распада Золотой Орды. Тем не менее Касимовское ханство как государство было еще весьма сильным, и фигурировало наравне с Казанским, Крымским, Астраханским ханствами.
Третий период – вторая половина XVI в. – эпоха значительного ослабления ханской власти, является следствием политики Ивана Грозного, когда касимовские ханы утратили остатки своей независимости, но ханство имеет важное значение в международной политике России, в частности, в отношениях с Османской империей.
Во время заключительного периода (1600-1681 гг.) происходит закат Касимовского ханства, выразившийся в ослаблении ханской власти в Касимове, наступлении на местные порядки и обычаи, христианизацию населения. Вследствие этого власть владетелей Касимова сперва становится номинальной, а затем и вовсе перестает функционировать.
Литература и источники
1. Беляков А.В. Араслан Алеевич – последний царь касимовский / А.В. Беляков // Рязанская старина. 2004-2005. Рязань, 2006. Вып. 2-3. 472 с.
2. Вельяминов-Зернов В.В. Исследование о Касимовских царях и царевичах / В.В. Вельяминов-Зернов. СПб., 1863. Ч. 1. 558 с.
3. Вельяминов-Зернов В.В. Указ. соч Ч. 2. 498 с.
4. Вельяминов-Зернов В.В. Указ. соч Ч. 3. 603 с.
5. Воскресенская летопись // ПСРЛ. М., 2000. Т. III. 302 с.
6. Горский А.А. Москва и Орда / А.А. Горский. М., 2003. 214 с.
7. Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей / под ред. Л.В. Черепника. М.; Л., 1950. 586 с.
8. Зимин А.А. Россия на рубеже XV-XVI столетий / А.А. Зимин // Очерки социально-политической истории. М., 1982. 333 с.
9. Карамзин Н.М. История государства Российского: в 4 кн. / Н.М. Карамзин. Ростов н/Д., 1989. Кн. II. Т. ^^.560 с.
10. Новгородская I летопись старшего и младшего изводов // ПСРЛ. М., 2000. Т. III. 692 с.
11. Соловьев С.М. Сочинения: в 18 кн. Кн. 2, т. 3-4: История России с древнейших времен / С.М. Соловьев. М., 1993. 768 с.
12. Худяков М.Г. Очерки истории Казанского ханства / М.Г. Худяков // На стыке континентов, и цивилизаций… (Из опыта образования и распада империй X-XVI вв.). М., 1996. 768 с.
13. Шишкин Н.И. История города Касимова с древнейших времен / Н.И. Шишкин // Рязань, 1891. 159 с.