Автор: Скрипкина Елена Владимировна
Журнал: Вестник Томского государственного университета. История 2014
Составной частью реформаторской деятельности Алексея Михайловича стала его новаторская политика по отношению к Русской православной церкви. Будучи одной из крупнейших феодальных организаций, Церковь владела огромными земельными богатствами, что вызывало известное недовольство со стороны правящего класса (дворянства). Светские помещики и вотчинники вели борьбу с духовными феодалами за обладание землями и крестьянами и выступали против судебных привилегий монастырей. Административные и судебные привилегии Церкви, противоречащие политике правительства в деле централизации государственного управления, определили отношение царя к Церкви. В этом противостоянии Алексей Михайлович принял сторону светских землевладельцев [1. С. 61].
Усиление власти Алексея Михайловича проявлялось в различных направлениях церковной политики. В Соборном уложении 1649 г. проведены некоторые важные постановления, вызвавшие недовольство со стороны церковной власти. По мнению Т.Б. Соловьевой, в Уложении проявилась политика царской власти по ограничению роста церковного землевладения в деревне и уничтожению его в городе [2. С. 60-72]. В конечном счёте за светской властью было законодательно закреплено право вмешиваться в дела Церкви, что ограничивало имущественные права и ущемляло интересы Церкви в судебной области. Однако некоторые его положения на практике выполнялись не всегда, а Алексей Михайлович порой издавал указы, противоречащие нормам Уложения.
В правление второго Романова произошло серьёзное изменение приказной системы [3. С. 137-139]. Как отмечала О.В. Новохатко, приказная система родилась и выросла «естественным путем», а не единовременным волевым решением монарха. В силу этого обстоятельства специального, отдельного регламента центральных государственных органов России XVII в., который бы определял их структуру и функции и устанавливал количество и номенклатуру приказов, их структуру, в российском законодательстве допетровской эпохи не существовало [4. С. 282-283].
Одним из результатов реформирования государственного аппарата управления стал Монастырский приказ. Учреждение Монастырского приказа предусматривала 1-я статья XIII главы Соборного уложения. Приказ учреждался как высшая светская инстанция, которая наделялась полномочиями судебной власти по отношению к духовным лицам всех рангов. Исключение составлял патриарх и «его область» [5. С. 72]. В ограничении церковного землевладения А. В. Карташев усматривал предтечу будущей земельной секуляризации Екатерины II. Отличие состояло в том, что при Алексее Михайловиче земледельческая база Церкви оставалась по-прежнему в руках архиереев и монастырей [6. С. 135-139]. За главой Русской православной церкви оставлялся Патриарший двор – высший орган управления вотчинами и людьми. Профессор К. Неволин отмечал, что, несмотря на нормы Уложения о подсудности духовных лиц по гражданским делам светскому суду, Алексей Михайлович не только не отменил несудимые грамоты, жалуемые духовным властям, монастырям и церквам, но, напротив, сам выдавал их и подтверждал во множестве [7. С. 172].
Со второй половины XVI в., вплоть до Соборного уложения, все дела, касающиеся церковных учреждений и их вотчин, докладывались лично царю через Приказ Большого Дворца. Отсюда же исходили царские грамоты к церковным властям [5. С. 28]. Патриарх Филарет в 1620-х гг. для укрепления своей власти реформировал церковное управление. В целях централизации им был учреждён ряд патриарших приказов, которые заведовали патриаршим имуществом, казной, землями, крестьянами и служилыми людьми. Приказной штат состоял как из духовных лиц, так и из светских, в зависимости от характера Приказа [8. С. 193].
Монастырский приказ преобразовался в самостоятельное судебное учреждение из отделения монастырских дел, существовавшего при Приказе Большого Дворца, и наделялся довольно широкими административными полномочиями, которые были закреплены юридически [9]. Во главе приказа стояли думный дворянин или окольничий и два дьяка. Со временем штат приказа существенно расширился и превратился в среднее по составу штата учреждение [3. С. 143; 6. С. 143; 9. С. 85-87; 10. С. 85-87; 11. С. 16, 24, 27, 32, 66, 133, 156, 172, 175, 177, 187, 195, 203, 234, 275, 285, 294, 298, 315, 333, 336, 396, 426, 429, 477, 482, 513, 597].
Известно, что патриарх Никон ещё в бытность свою новгородским митрополитом решительно высказывался против учреждения Монастырского приказа [12. С. 423-498]. Став патриархом, Никон не оставил своих претензий ни к Соборному уложению, ни к Монастырскому приказу и протестовал против участия мирской власти в церковных делах [8. С. 355]. По словам современного исследователя В.В. Шмидта, Никон видел в Соборном уложении узаконенное отступление царства от Истины Христовой, угрозу Вселенскому Православию и предательство национальных государственных интересов [13. С. 38].
Монастырский приказ возглавил председатель комиссии, вырабатывавшей проект Уложения, Н.И. Одоевский, имевший весомое влияние на политической арене [14. С. 188]. Прежде всего к нему и направлены были претензии Никона. По мнению А.В. Карташева, именно Уложение обрисовало главную цель церковного служения Никона – «победу над светским, боярским, государственным мировоззрением, казавшимся Никону нечестивым и нецерковным, во имя православного церковного и канонического преобладания Церкви над государством» [6. С. 135]. Обращаясь к Н.И. Одоевскому, Никон говорил о незаконности светского суда [15. С. 90].
Любопытно, что в год принятия Соборного уложения высшей церковной и светской властями было предпринято печатное издание Кормчей книги. Можно предположить, что изданием церковного номоканона наряду с государственным законодательством власть стремилась сгладить возможные в будущем претензии со стороны духовенства. Печатание Кормчей началось в 1649 г. по повелению Алексея Михайловича и благословению патриарха Иосифа и закончилось в силу неясных причин в 1650 г., причём ни одного отпечатанного экземпляра не было выпущено в обращение [8. С. 91-92].
Став патриархом в 1652 г., Никон несколько изменил иосифовскую Кормчую. В частности, он прибавил грамоту Константина Великого римскому папе Сильвестру о независимости духовной иерархии от светской власти. В дальнейшем Никон ссылался на данную грамоту в своих притязаниях на исключительное положение Русской православной церкви в государстве [8. С. 95]. В 1653 г. Никон, словно в противовес Уложению, издал Кормчую книгу и разослал воеводам выписки из греческого Номоканона законов и велел согласно им вершить уголовные дела. Но старания Никона ограничить суд светских лиц над духовенством были тщетны.
В известном «Возражении, или Разорении смиренного Никона» патриарх, возражая С. Стрешневу на 26-й вопрос, доказывал, что царь и мирские власти не вправе судить церковный чин, что лица духовные не должны прибегать к суду мирских властей, а должны сопротивляться их притязаниям и мужественно переносить от них за это гонения. При этом Никон ссылался на тексты Священного Писания, правила с толкованиями из Кормчей и т.д. [16. С. 196-197].
Если брать иную плоскость взаимоотношений государства и Церкви, например вопросы, касающиеся неприятия проводимой в 1650-х гг. церковной реформы, то здесь налицо единение усилий руководства Приказа и патриарха. С подачи патриарха в 1656 г. из Монастырского приказа исходит грамота о «сыске и поимке» Ивана Неронова – известного противника нововведений в церковной практике [17. С. 341; 18. С. 75-80]. Одна из сохранившихся грамот была направлена Монастырским приказом в Кирилло-Белозерский монастырь [19].
В 1667 г. Большой московский собор признал неподсудность духовенства светскому суду [20. С. 698]. Позднее, в 1669 г., были утверждены статьи, по которым следствие, суд и наказание людей духовного чина принадлежали духовным властям [20. С. 800], вследствие чего Монастырский приказ потерял своё право судить духовных лиц не только фактически, но и юридически.
При государе Фёдоре Алексеевиче в Монастырский приказ были переданы многие сыскные дела, находившиеся в введении Приказа Тайных дел (1676 г.), а сам приказ был упразднен [21. Стлб. 301-304, 523, 524, 699, 717]. Но уже в следующем, 1677 г., царь Фёдор издал указ, согласно которому Монастырский приказ прекращал свою деятельность, а его дела передавались в ведение Приказа Большого Дворца [22. С. 148].
Глава XVII Соборного уложения (статьи 42-44) касалась церковного землевладения. Из приведенного текста Уложения духовенству и монастырям запрещалось покупать или брать в заклад вотчины, а также отдавать вотчины в монастыри при пострижении их владельцев в монахи. В результате Церковь лишилась легальной возможности увеличивать свои земельные владения [23. С. 196]. Однако эти меры не прекратили рост церковного землевладения, который продолжался в основном за счет царских пожалований. Наиболее обширные вотчины получили монастыри, вновь построенные патриархом Никоном, – Воскресенский (Ново-Иерусалимский), Иверский и Крестный. Земельными угодьями обеспечивались и архиерейские дома вновь учрежденных епархий [23. С. 180]. Также Алексей Михайлович подтвердил жалованные грамоты монастырям на владения вотчинами, данные им Михаилом Федоровичем [20. С. 255, 422, 429].
В I главе Уложения «О богохульниках и церковных мятежниках» определены составы преступных деяний против религии, обеспечив защиту православного вероучения и церковной организации со стороны государства.
Название главы было столь пространно, что позволяло подвести под нее любое враждебное религиозное и общественное движение или учение. Вместе с тем, определяя любое выступление против православного вероучения как возложение хулы на Бога, Уложение вводило понятие «богохульство» и определяло за него смертную казнь через сожжение [23. С. 200; 24. С. 85-86].
Таким образом, царствование Алексея Михайловича явилось временем начала становления абсолютной монархии и во многом предопределило дальнейшую судьбу и развитие власти русского государя. Царская власть попыталась создать систему государственной власти и управления, в которой функции всех органов власти были бы урезаны в пользу русского государя. Со временем проявились недостатки новой модели власти и возникла необходимость ее изменения.
ЛИТЕРАТУРА
1. Ерошкин Н.П. История государственных учреждений дореволюционной России. М., 1983.
2. Соловьёва Т.Б. О взаимоотношениях царской власти и патриаршества по земельному и финансовому вопросам во второй половине XVII в. в России // Вестник МГУ. Серия 8. История. 1978. № 5.
3. Демидова Н.Ф. Государственный аппарат России в XVII в. // Исторические записки. М., 1982. Т. 108.
4. Новохатко О.В. Законодательство второй половины XVII в. О внутреннем распорядке приказов // Исследования по источниковедению истории России (до 1917 г.). М., 2004.
5. Горчаков М. Монастырский приказ. СПб., 1868.
6. Карташев А.В. Очерки по истории русской церкви. М., 1992. Т. 2.
7. Неволин К. О пространстве церковного суда в России до Петра Великого // Журнал Министерства народного просвещения. 1847. № LVI.
8. Павлов А.С. Курс церковного права. СПб., 2002.
9. Богоявленский С.К. Приказные судьи XVII века. М. ; Л., 1946.
10. Веселовский С.Б. Дьяки и подьячие XV—XVII вв. М., 1975.
11. Мнения патриарха Никона об Уложении // Записки отделения русской и славянской археологии Императорского Русского археологического общества. СПб., 1861. Т. II.
12. Шмидт В.В. Патриарх Никон и его наследие в контексте русской истории, культуры, мысли: опыт демифологизации : автореф. дис. … д-ра ист. наук. М., 2007.
13. Рождественский С. Соборное уложение 1649 года // Три века. М., 1991. Т. 1.
14. Мысли русских патриархов от начала до наших дней. М., 1999.
15. Воробьёва Н.В. Историко-канонические и богословские воззрения патриарха Никона. Омск, 2008.
16. Опарина Т.А. Грамота Монастырского приказа 1656 г. о «сыске и поимке» Ивана Неронова // Старообрядчество в России (XVII-XX вв.) : сб. науч. трудов. М., 2004. Вып. 3.
17. Опарина Т.А. Записка о жизни Ивана Неронова // Памятники литературы Древней Руси: XVII век. М., 1989. Кн. 2.
18. Опарина Т.А. Поиски церковного идеала Ивана Неронова. URL:http:// www.drevn2005.narod.ru/soderzanie.htm, свободный.
19. Полное собрание законов Российской империи. Собр. 1-е. СПб., 1830. Т. I, № 412, 442, 67, 206.
20. Русская историческая библиотека. СПб., 1907. Т. 21. Дела Тайного приказа. Кн. 1.
21. Полное собрание законов Российской империи. СПб., 1830. Т. II, № 711.
22. Маньков А.Г. Уложение 1649 г. – кодекс феодального права. Л., 1980.
23. Русское православие: вехи истории. М., 1989.
24. Российское законодательство X-XX веков: в 9 т. М., 1985. Т. 3 : Акты Земских соборов.