Автор: Илюшин Б.А.
Журнал: Вестник Пермского университета. Серия: История 2020
В настоящей статье мы рассматриваем участие представителей ряда поволжских народов (мордвы, марийцев и чувашей) в военных мероприятиях Московского царства XVI в. Данная тема ещё не становилась предметом специального исследования. В историографии затрагивались лишь отдельные аспекты военной службы представителей поволжских народов Московскому государству, в основном их социальный статус и землевладение, за исключением ситуации со служилыми татарами. Нижняя хронологическая граница исследования определяется началом привлечения представителей народностей Среднего Поволжья к военным походам, верхняя – началом XVII в. и Смутным временем, обозначающим определённый рубеж в истории государства, его вооружённых сил и общества в целом.
Основным источником по указанному вопросу являются разрядные книги. Менее информативны в этом плане русские летописи. Некоторые сведения можно почерпнуть в других источниках – преимущественно в актовых материалах.
Целью исследования является рассмотрение участия представителей мордвы, марийцев и чувашей в военных мероприятиях Московского государства XVI в., для чего необходимо проанализировать сведения о военной службе, данные о численности и доле морды, черемисов и чувашей в российских войсках, выяснить место в полковой системе, их сходство и отличие от других служилых, а также составить подробную фактографию их военной истории.
Историографическая справка о служилой мордве имеется в статье А.Н. Демидова о мордовских князья и мурзах XVII-XVIII вв. Отмечается, что одним из первых историков, интересовавшихся служилым инородческим населением бывшего Казанского ханства, был Н.А. Фирсов, издавший свою работу ещё в 1870 г. Другим ранним автором, затрагивавшим тему служилой мордвы, князьков, тарханов, был И.Н. Смирнов. Продолжали исследование служилой мордвы С.К. Кузнецов, А.А. Гераклитов, Н.В. Заварюхин и другие историки, а среди современных – М.М. Акчурин, О.А. Еремкина, однако интересовали их в основном социальный и правовой аспекты их службы [Демидов, 2016, с. 31-40; Кузнецов, 1912, с. 37].
В важном для своего времени капитальном труде А.В. Чернова о вооружённых силах допетровской России марийцы не упоминаются вовсе, а мордва и чуваши – вскользь. Он отнёс мордовскую и чувашскую конницу второй половины XVI в. к числу казаков, что неверно, поскольку служилые татары относились к служилым по «отечеству», а не по «прибору». То же можно сказать и о служилой мордве и мордовских мурзах. Отмечено участие мордвы во взятии Казани, в Полоцком походе [Чернов, 1954, с. 50, 86, 95].
В обзорной работе по военной истории Московского государства В.А. Волков также бегло коснулся вопроса о мордовских, марийских и чувашских ратниках. В книге Чернова отмечено их участие в завоевании Казанского ханства и Ливонской войне, в пограничной службе [Волков, 2004, с. 14, 105, 145, 279, 331].
А.В. Беляков указывает на участие мордвы во многих войнах Московского государства, а также на разный статус и разную степень вовлечённости в военную службу мордвы разных регионов. Непосредственное отношение к воинской службе имели служилые мурзы, наделяемые поместьями (в частности, в Алатырском уезде), и казаки. Часть же мордвы находилась на положении черносотенных крестьян: платила подати и, видимо, выставляла даточных людей, выполнявших в основном вспомогательные функции в войске [Беляков, 2015, с. 166, 167]. В другой работе традиционно рассматривается и социальный аспект истории мордвы, кроме того, в ней дан историографический обзор вопроса [Акчурин, Беляков, 2017, с. 94-101].
Имеются также работы по служилым чувашам, где затрагиваются преимущественно вопросы их землевладения в основном XVII-XVIII вв. [Дмитриев, 2005, с. 53-71; Насыров, 2016, с. 182-185]. Военная история чувашей в составе Московского царства пока не привлекала внимания историков.
Первое упоминание мордвы на военной службе в Московском царстве, которое удалось нам обнаружить2, относится к 1519 г., то есть ко времени затянувшейся московско-литовской войны 1512-1522 гг. Активные действия закончились в 1514 г., со взятием Василием III Смоленска и Оршанской битвой, и конфликт стал вялотекущим.
«В лето 7027-го февраля в 28 день» московские воеводы ходили к Витебску. В Передовом полку, которым командовали кн. И.М. Чулок Засекин и Верига Волконский, были «князи и мурзы мордовские и тотаровя служилые» (Разрядная книга…, 1977а, с. 160-161). Во второй половине XVI-XVII в. служилые татары будут часто выступать совместно с мордвинами, поскольку на южных степных рубежах государства к тому времени образуются локальные корпорации смешанного состава, включающие татар и мордву (а в Казанском крае – и марийцев).
Следующая крупная война Москвы, в которой приняла участие мордва, – московско-литовская 1534-1537 гг., или Стародубская. Воспользовавшись малолетством Ивана IV, литовцы попытались вернуть земли, захваченные Василием III. В ответ на действия литовцев в пограничных уездах в ноябре – декабре 1534 г. были собраны полки во главе с князем Горбатым. Помимо русских людей и татар в войске были рязанская мордва, марийцы и чуваши. Кроме конницы в состав полков входили отряды лыжников (Разрядная книга., 1966, с. 85-86; 1977б, с. 252) [Кром, 2008, с. 52]. В литовские пределы огромное войско вступило в феврале 1535 г.
Несмотря на суровую снежную зиму, поход прошёл удачно. Рати И.В. Горбатого повоевали литовские земли и «великие шкоды» учинили неприятелю, уже распустившему войско после набегов 1534 г. Под удар попали Дубровна, Орша, Друческ, Борисово, Прихабы, Соколень, Бобыничи, Заборовье, Свеси, Боровичи и др. Объединившись с другими контингентами, рать князя Горбатого не дошла до Вильны всего 40-50 вёрст [Кром, 2008, с. 56]. После этого повернули к Полоцку и ливонским рубежам, «жгучи и воюючи, и секучи и в плен емлючи». Войско вернулось к 1 марта 1535 г. (Летописный сборник., 1904, с. 81-83).
Мордва и черемисы приняли участие в захвате Казани в 1552 г. Поход начался в июне. К началу августа основные силы во главе с царём были у Алатыря, и туда же приехал Еникей князь Темниковский со всеми своими темниковскими татарами и мордвой (Летописный сборник…, 1904, с. 199). Прибилось к войску немало казанских князей, мурз и казаков из татар, черемисов и чувашей (Летописный сборник., 1904, с. 200).
Во время осады Казани конница казанцев находилась вне города и нападала на осаждающих, получая подмогу с Арской даруги. Поэтому 6 сентября на Арский городок было послано войско из трех полков, в составе которых был темниковский Еникей-князь с татарами и мордвой. Поход на полтораста вёрст по Каме закончился взятием двух острогов и уничтожением многих сёл. Немало туземцев было побито, немало пленено, часть их скота также забита, но много его было приведено в осаждающие Казань полки (Летописный сборник., 1904, с. 211).
Войска Московского царства периода Ливонской войны отличались значительной этнической неоднородностью. Грозный, видимо, рассчитывал запугать ливонцев как огромной численностью войска, так и множеством разных «языков», которыми он повелевает.
Поздней осенью 1557 г. начался сбор ратей на ливонских немцев «за их неисправленье». Номинально войско возглавлял бывший казанский «царь» Шигалей с приставом Иваном Хворостининым. В полку Левой руки находилась нижегородская мордва с И.П. Новосильцевым, в Сторожевом полку – муромская мордва с И.С. Курчатовым. Были в войске и черемисы (Разрядная книга., 1966, с. 170-171; 1975, с. 72-73; Псковская III., 1955, с. 235).
Численность войска могла доходить до 20 тыс. чел. и более. Основной задачей было нанесение максимального ущерба сельской Ливонии, запугать ливонцев и склонить их к принятию условий царя [Пенской, 2014, с. 29-31]. Ратники могли рассчитывать на большую добычу в Ливонских землях.
Впереди основных сил на запад и северо-запад была послана лёгкая конная рать («загоны»). В её задачу входило, видимо, отвлечение внимания магистра от главной цели основных сил под командованием князя Глинского и «царя» Шигалея – взятия Дерпта (Юрьева, совр. Тарту) [Пенской, 2014, с. 32]. Достигнув его, Глинский разослал новые «загоны». Под Лаис выступил отряд из детей боярских, черкесов, мордвы и татар, которые продолжили жечь и избивать население. После этого войско повернуло на Русь. Утверждается, что потери составили несколько десятков человек, в основном в загонах (Лебедевская летопись, 1965, с. 261).
После захвата Грозным северо-восточной Ливонии последовал не очень удачный контрудар ливонцев, в ответ на который царь устроил новый разорительный поход [Пенской, 2014, с. 58-64]. В Передовом полку среди прочих были казанские татары, луговые и горные черемисы под командованием Б.И. Сукина (Разрядная книга., 1966, с. 175-176; 1975, с. 79-81). Обращает на себя внимание привлечение уже в первые годы Ливонской войны отрядов марийцев, ещё недавних подданных Казани. Видимо, это были те, что перешли на сторону Грозного перед падением ханства.
В.В. Пенской определяет общую численность войска в 18-20 тыс. [Пенской, 2014, с. 67-68]. В январе рати двинулись в сторону Риги. По пути следования распускались «загоны». Сопротивления они почти не встречали. Недалеко от Риги рати повернули назад (Дополнения., 1906, с. 317) [Пенской, 2014, с. 71-73].
К августу 1561 г. Ливонская конфедерация прекратила своё существование. Против Москвы выступило Великое княжество Литовское. Масштабные военные действия начались только в 1562 г.
Весной 1562 г. на случай литовского нападения в пограничных городах были размещены полки, а 9 марта в Смоленск для усиления находившихся там войск были посланы татарские «царь» и «царевичи» (Разрядная книга., 1966, с. 196-197). Туда же прибыли служилые татары и мордва (Разрядная книга., 1982а, с. 101-103).
«Царю» Шигалею3 Иван IV указал направить после окончания перемирия с Великим княжеством Литовским (25 марта) из Смоленска татарских «царевичей», а также воевод Шереметьева и Воронцова «и иных многих со многими людми и с Тотары и с Мордвою» (Дополнения., 1906, с. 340). Нападению подверглись окрестности Орши, Дубровны и Мстиславля, был уведён многочисленный полон (Дополнения., 1906, с. 340).
Одним из самых крупных военных предприятий в период войн в Ливонии был Полоцкий поход 1562-1563 гг., в котором с московской стороны участвовало свыше 30 тыс. только детей боярских и инородцев. Приняли в нём участие и мордвины.
В конце ноября на Полоцк выступил с ратью сам царь. Известно, что в Передовом полку было почти 3 тыс. детей боярских и православных казаков. В нём также числились татары, «свияжские люди» (возможно, черемисы) – 478 чел., а также некие чебоксарские люди (численность не указана) (Книга., 2004, с. 41-42; Разрядная книга., 1982а, с. 109-110, 113-115; Разрядная книга., 1966, с. 197-198), под которыми могут подразумеваться черемисы в широком значении (то есть и чуваши).
В полку Правой руки было 4002 ратника, включая 216 темниковских мордвинов, что составляет 5,4% контингента. Отметим, что темниковская мордва служила отдельно от темниковских татар князя Еникея, которые шли в Большом полку (Книга., 2004, с. 40-41).
Вероятно, что из 825 кадомских князей, мурз и казаков, шедших в полку Левой руки (Книга., 2004, с. 43), значительную часть составляли этнические мордвины, поскольку нередко татары и мордва Кадома записывались вместе, а такое большое число именно татар в Кадоме вызывает сомнение.
В Сторожевом полку из 3565 чел. цненских князей, мурз, казаков и мордвы было 232, мещерских бортников и муромской мордвы – 729 (Разрядная книга., 1982а, с. 109-110, 113-115; Разрядная книга., 1966, с. 197-198; Книга., 2004, с. 32-33, 43-44). Трудно судить без точных цифр о численности собственно мордвы, но в целом эти воины составляли 26,9% от всего полка.
В Ертауле вместе насчитывалось более 1880 ратников, включая мордву и бортников (293 чел., или 15,5%) (Книга., 2004, с. 45).
Точную цифру назвать затруднительно, но, судя по всему, численность мордвы доходила до 1,5 тыс. и больше (1238 чел. только в чистых группах, то есть около 5% от всего войска).
В январе 1563 г. из Великих Лук вслед за Ертаулом был послан Передовой полк. С воеводой Ю.П. Репниным в нём шли казанские, свияжские, чебоксарские князья, мурзы и казаки, горные и луговые люди (Дополнения., 1906, с. 348-349). В направлении к Полоцку войско шло компактно, даже было запрещено распускать «загоны», дабы скрыть подход и не растерять людей. Однако из-за такой концентрации воинских людей и кошей (обоза) в лесах начались заторы (Дополнения., 1906, с. 350).
Князья, мурзы и казаки муромские, нижегородские, казанские, свияжские, чебоксарские и новокрещенные (Книга., 2004, с. 65-66), среди которых можно предполагать также мордву и черемисов, числились в войске, выступившим от осаждённого царём Полоцка навстречу литовцам. Малочисленное войско гетмана Радзивилла от боя уклонилось [Филюшкин, 2015а, с. 250].
Татары располагались у города отдельными станами: в летописи отмечено, что часть мирных жителей ещё до сдачи города вышла из острога в татарские станы (Дополнения., 1906, с. 356). Можно предположить, что и другие инородцы имели свои станы.
Полоцк пал [Филюшкин, 2015а, с. 254]. Царь повернул к Москве, оставив по городам годовать значительное число войск. На литовские земли постоянно посылались отряды для разорения сельской местности. 25 июля 1564 г. из Смоленска к Мстиславлю ходило войско под командованием В.А. Бутурлина. Помимо детей боярских в нём были мордва и, видимо, черемисы. Были повоёваны окрестности Мстиславля, Кричева, Радомля (совр. Чаусский район Могилёвской области Республики Беларусь), Могилёва (Дополнения., 1906, с. 385).
После 1564 г. уменьшились частота и масштабы военных действий, велись переговоры. Сведений об участии в них мордвы, черемис и чувашей мы пока не обнаружили.
В 1571-1577 гг. в Ливонии наступило относительное затишье, но спокойствия на северозападных границах Московии не было. Датчане воевали со шведами, которые намеревались завладеть не только ливонскими городами и землями, но и взять под контроль торговлю через Балтику, перекрыв поступление товаров с запада на Русь. Иван Грозный решил пойти войной на «свейские немцы», для чего был назначен сбор войск в Великом Новгороде.
1 декабря 1571 г. в Казань были посланы воеводы собирать казанских татар, черемису и мордву, после чего они должны были идти в Новгород (Разрядная книга., 1982б, с. 291). На шведов было послано небольшое войско, в Передовом полку которого могли находиться и прибывшие из Казани рати (Разрядная книга., 1966, с. 241-242; 1982б, с. 292-294). Однако значительных военных действий не случилось.
Летом 1577 г. начал готовиться новый большой поход на Ливонию (Разрядная книга., 1982а, с. 448). Из Новгорода войска по частям выступали на Псков. В составе полков находилось до 2 тыс. казанских, свияжских, чебоксарских и кокшайских людей, но нельзя сказать, какую часть из них составляли черемисы, а какую – татары. Также было отмечено свыше 300 чел. мордвы: «да мордвы и бортников ис Кадома 100 человек, ценнских людей с мордвою, темниковских людей с мордвою 40 человек, алатарской мордвы 150 человек, нижегороцкой мордвы 40 человек» (Разрядная книга., 1982а, с. 454, 464).
Всё войско насчитывало не менее 24461 чел.4 Кроме того, известно, что в Большом полку со служилыми татарами были мордвины (Разрядная книга., 1982а, с. 471-472), как и в Передовом – «цненских людей с мордвою» 144 чел. (Разрядная книга., 1982а, с. 472-473).
Перед царским походом на немецкие города были посланы три новообразованных полка под командованием кн. Т.Р. Трубецкого. В Большой полк, почти наполовину состоявший из татар, входили и мордвины (Разрядная книга, 1982а, с. 478). Из 1774 чел. Передового полка 1304 составляли свияжские, чебокасарские и кокшайские «тотары» (скорее всего, большей частью черемисы). В Сторожевом полку в 1208 чел. было 287 арзамасских мурз и казаков с алатырской мордвой и бортниками (с приставом, или головой, И. Хохловым). «Да цненских людей с мордвою з головою с Федором Векентьевым 144 человека, да арзамаских мурз и казаков и алаторские мордвы, бортников з головою с Ываном 278 (или 288) человек, да нижегороцкие мордвы и бортников 40 человек» (Разрядная книга., 1982а, с. 479-482).
Царские полки взяли ряд городов почти без сопротивления. Малочисленные гарнизоны не могли противостоять такому войску. Мощные крепости Ревеля и Риги царь предпочёл пока не трогать. К сентябрю 1577 г. московские войска контролировали большую часть Эстляндии и почти всю Лифляндию к северу от Западной Двины. Это был наивысший успех за все годы войны в Ливонии [Филюшкин, 2015б, с. 299, 302-303].
Активные военные действия возобновились после некоторого затишья. Баторий успел хорошо подготовиться к войне, что показала потеря московитами нескольких городов в Ливонии.
В июне 1579 г. царь организовал новый большой поход «на Немецкую и на Литовскую землю». Общая численность войска, судя по разрядной записи, 27969 чел. В составе рати 6061 инородец, включая кадомских, цненских, темниковских, арзамасских, алатырских, казанских татар и мордву (Разрядная книга., 1984а, с. 54, 61-62). Неизвестно, каково было количество мордвы, но с татарами, новокрещеными они составляли 21,6% от общей численности.
На Курляндию была послана рать В.Д. Хилкова, в составе которой были черемисы горные (с головой Афанасием Шетневым) и луговые (с головой Афанасием Фёдоровым сыном Загрязским Старым). В результате «посылки» были побиты немецкие и литовские люди (около 150 чел.). Царь одарил служилых людей. Татарские головы получили по полузолотому угорскому. Награждены были и стрельцы с дворянами, но о наградах татарам и марийцам не сообщается [Филюшкин, 2015б, с. 75-76]. Однако вскоре пришлось спешно перебрасывать все силы на полоцкое направление, поскольку Баторий с большой армией развернул успешное контрнаступление.
Весной – летом 1580 г. велись активные военные действия как в Ливонии, так и в пограничных московско-литовских районах. Литовские и польские отряды самовольно разоряли приграничье, а в июле на земли Московского царства выдвинулась и королевская армия.
В мае 1580 г. на Вязьме стоял Симеон Бекбулатович, возглавлявший полки, расположившиеся по нескольким окрестным городам. В Сторожевом полку была цненская и кадомская мордва. В него же, видимо, влились потом кадомские татары и мордва (630 чел.) и «цненские люди» (120 чел.). Известно, что у цненской мордвы и татар головой был Афанасий Хотунский (Грамота., 1998, с. 205-206).
Стоя в Великих Луках, воеводы рассылали по округе «заставы» для проведывания противника. Эти команды состояли из детей боярских и татар и находились под командованием голов.
Сведений о мордве, черемисах и чувашах в последних годах войны в Ливонии у нас нет. Отметим только, что разорение сёл в Ливонии сопровождалось уводом большого количества полона, в значительной степени оседавшего в качестве холопов в поместьях детей боярских, служилых татар и мордвы. Поэтому в мордовские земли попадали люди немецкого, польского, литовского, финнского, шведского, эстонского и латышского происхождения [Беляков, 2011, с. 264; Трепавлов, 2002, с. 536].
Имеется также сообщение об участии мордвы в третьей Черемисской войне. В последние месяцы 1583 г. в связи с походом на «луговую черемису» упоминается о 500 кадомских и цненских татарах и мордвинах с Иваном Хохловым и Андреем Татьяниным в полку Правой руки, 400 темниковских татар и мордвинах с Константином Наумовым в Сторожевом [Беляков, 2011, с. 201].
Из-за усилившего натиска на южное пограничье московские власти задумались о более эффективной защите границ, после чего в начале 1517 г. была проведена реорганизация пограничной службы [Чернов, 1954, с. 69, 70]. По новой системе пограничной службой были заняты испомещённые в Арзамасском, Кадомском, Темниковском, Алатырском, Курмышском уездах татар дети боярские и мордва. Участие татарских и мордовских станичников в отражении степных набегов конца Смуты было рассмотрено С.Б. Сенюткиным, но за XVI в. такие сведения единичны. В ноябре 1585 г. ожидался набег ногаев на южные и юго-восточные окраины, для противодействия которому были отправлены дополнительные силы, в том числе в Шацк. С князем Хворостининым помимо русских служилых были головы с татарами и мордвой: Богдан (Баланда) Савин (или Сатин) с цненскими князьями, мурзами и мордвой (100 чел.) и Михайло Темиров с 600 темниковскими татарами и мордвинами. Позже должна была быть собрана сводная рать, причём А.И. Хворостинин со своими людьми «по росписи» должен был составить Сторожевой полк, дополненный другими контингентами (Разрядная книга., 1984б, с. 43).
Русское государство в последние полтора десятилетия XVI в. начало продвигаться на юго-запад. На степных «украинах» выстраивались городки для обеспечения действий войск по отражению набегов: Воронеж, Ливны, Елец, Белгород, Оскол, Курск [Курбатов, 2014, с. 14]. В том же районе организовывались засеки. Пограничную службу несли тут и мордвины. В 1598 г. татары и мордва отмечены среди служилых людей, стерегущих границу от крымских набегов на засеках числом в 21 (включая Козельскую, Белёвскую, Одоевскую, Тульскую и др.), протянувшихся на 590 с лишним вёрст. Из «всяких людей» численностью 1981 чел. (включая голов, сторожей, стрельцов и др.) 790 – татары и мордва (то есть без малого 40%) (Разрядная книга., 1966, с. 525-527).
В марте 1598 г. в Москву стали поступать вести о том, что крымский хан сам собрался идти на Русь. Поэтому в поход вышел лично новый царь Борис Годунов (Разрядная книга., 1966, с. 517-519). В состав Государева полка входили, видимо, помимо других татарские «царевичи», а также казанские татары, черемисы и чуваши с головой Силой Пушечниковым (Разрядная книга., 1966, с. 529-530; 1974, с. 25, 30-31).
К 1600 или 1604 г. относится указ о сборе татар на царёву службу. Князьям Кулунчаку и Еникею Еникеевым, детям Тенишевым, предписывалось собрать темниковских татар и мордву и составить перепись человек, вооружения и коней. Помогали князьям в этом есаулы (Наказная память., 2002, с. 160).
Таким образом, мы рассмотрели участие представителей мордвы, черемисов и чувашей в военных мероприятиях Московского государства XVI в. Подчеркнём, что нам видится важной и фактография данного вопроса, поскольку эта часть истории поволжских народов до сих пор мало изучена. В ходе её рассмотрения можно сделать вывод о месте «служилых» черемисов, чувашей и мордвы5 в российских вооружённых силах.
Нужно отметить, что на протяжении XVI в. мордва привлекалась к участию в походах чаще, чем марийцы и чуваши. Такая практика появилась значительно раньше, поскольку черемисы (марийцы и чуваши) оказались в подданстве Москвы только к середине века. Показательно, что, несмотря на ожесточённое сопротивление, оказываемое в течении десятилетий после 1552 г. черемисами завоевателям [Бахтин, 1998, с. 139-175], черемисские контингенты продолжали всё это время принимать участие в войнах Московского государства. Это может говорить о существовании чёткой системы контроля за иноэтничными контингентами в составе русского войска, а также о наличии некоторого числа прорусски настроенных людей среди черемисов (что отмечалось ещё во время последних московско-казанских войн).
Народы Поволжья участвовали далеко не в каждом походе и значительно реже упоминаются в источниках, чем служилые татары. Однако представители мордвы поучаствовали во всех крупных войнах Москвы 1519-1600 гг.: в походах 1519 (московско-литовская война 15121522 гг.), 1535 г. (Стародубская война), 1552 г. (взятие Казани), а также в ряде походов Ливонской войны: в 1557, 1558, 1562, 1563, 1571, 1577, 1579, 1580, 1583 гг. После Ливонской войны мордва, марийцы и чуваши замечены в отражении крымских и ногайских набегов (1585, 1598 гг.).
Информации о том, в каких полках числились представители поволжских народов, мало, и относится она в основном к мордве. В Большом полку мордва отмечена 2 раза, в Передовом -1, в Сторожевом (охранявшем тыл) – 4, в Правой руке – дважды, по разу в Левой руке и Государевом полку. При этом черемисы во всех рассмотренных нами случаях значатся в Передовом полку. Можно предположить, что это вызвано различием боевых задач и места мордвы и черемисов в стратегии русских полководцев или же разным уровнем военной подготовки черемисов (которые несколько десятилетий усиленно сопротивлялись русским людям после захвата Казани) и мордвы. Однако вопрос требует более подробного рассмотрения.
В источниках регулярно встречаются указания о направлении в разведку и для захвата языков голов с татарами, но не с мордвой, черемисами или чувашами. Видимо, татары и русские дворяне были более квалифицированными в выполнении таких задач.
Исходя из этого можно заключить, что мордва, марийцы и чуваши в рассматриваемое время не имели чёткой специализации и не использовались для выполнения рядя боевых задач, привычных для дворян и служилых татар. Поспешным, однако, был бы вывод о сугубо вспомогательном значении мордовских, марийских и чувашских контингентов, поскольку нет точных указаний на их службу в обозе и при осадных работах. Напротив, их отряды зачисляются в полки наравне со служилыми дворянами, татарами и казаками. Видимо, представители данных этносов по социальным и историческим причинам не могли равняться в плане квалификации со служилыми татарами и «лучшими людьми» из дворян, которым поручались ответственные задачи (разведка, захват языков и др.), и просто вливались в общую массу поместной конницы.
Сведений о численности мордвы, черемисов и чувашей, нёсших походную службу в XVI в., очень мало (наиболее ранние относятся уже к Ливонской войне). Ясно, что единовременно этот показатель вряд ли превышал в самых больших походах (типа Полоцкого) 1,5 тыс. чел. В иных случаях мордвы (реже – черемис и чувашей) в войске насчитывалось несколько сотен. Это не более 5% от всего войска. Конечно, в условиях максимального напряжения ресурсов государства и эти контингенты были важны. Но стремление царя и командующих включить их в своё войско может определяться также идеологически: московский государь был владыкой многих народов, которые выступали против его «изменников».
В походе мордовские, марийские и чувашские контингенты держались обособленно, хотя и в составе полков. Некоторые территориальные группы мордвы выступали в походы вместе с татарами (например, темниковская и кадомская). Из командного состава можно отметить мурз и князей (чаще всего это татары), а также голов – во всех рассмотренных нами случаях это русские люди, которым подчинялись мурзы и князья. В этом отношении мордва, черемисы и чуваши схожи со служилыми татарами.
Примечания
1 Исследование проведено в рамках реализации Государственного задания Минобрнауки в сфере научной деятельности (проект № FSUS-2020-0021).
2 Имеется в виду именно служба великому князю московскому, а не совместные военные действия мордовских и русских отрядов, что имело место и раньше.
3 В действительности царь отдавал распоряжения прежде всего своим воеводам, а положение Шигалея как верховного командующего было номинальным.
4 Всё войско «з государем» насчитывало (по разрядной записи) 19 416 чел. Это 6470 стрельцов, 1440 казаков, 486 с нарядом (причём с государевым двором получается 7279), 4227 инородцев; вне этого числа, видимо, оказались 5045 служилых из других полков. Таким образом, получаем 24461 чел.
5 В источниках и на практике словосочетания «служилая мордва», «служилые чуваши», «служилая черемиса» в основном не использовались в отличие от «служилых татар».
Список источников
Грамота из Разрядного приказа воеводе кн. В. Д. Хилкову в Великие Луки о посылке ратных людей и его действиях в зависимости от направления неприятеля ко Пскову или к Смоленску // Док. Ливонской войны (подлинное делопроизводство приказов и воевод) 1571-1580 гг. // Памятники истории Восточной Европы (Monumena Histórica Res Gestas Europae Orientalis Illustrantia). М.; Варшава: Б. и., 1998. Т. 3. Док. 1. С. 205-206.
Дополнения к Никоновской летописи. II Так называемая царственная книга // ПСРЛ. Т.13, Ч.2 / под ред. С. Ф. Платонова. СПб.: Тип. И.Н. Скороходова, 1906. 303-532 с.
Книга Полоцкого похода 1563 г. (Исследование и текст) / подг. текст К.В. Петров. СПб.: Б. и., 2004. 108 с.
Лебедевская летопись // ПСРЛ. Т. 29. М.: Наука, 1965. 390 с.
Летописный сборник, именуемый Патриаршею или Никоновскою летописью // ПСРЛ. Т. 13, ч. 1 / под ред. С.Ф. Платонова при участии С.А. Адрианова. СПб.: Тип. И.Н. Скороходова, 1904. 302 с.
Наказная память князю Кулунчаку и князю Еникею Еникеевым, детям Тенишева о сборе темниковских служилых татар, казаков и мордвы (1600-1604?) // Акты служилых землевладельцев XV – начала XVII в. / сост. А.В. Антонов. М.: Древлехранилище, 2002. Т. 3. С. 160. Псковская III летопись. Строевский список // Псковские летописи. М.: Б. и., 1955. Вып. 2. 264 с. Разрядная книга 1475-1598 гг. // ред. В.И. Буганов. М.: Наука, 1966. 615 с. Разрядная книга 1598-1604 гг. // Разрядные книги 1598-1638 гг. М.: Б. и., 1974. 398 с. Разрядная книга 1550-1636 гг. Т. 1. М.: Наука, 1975. 430 с.
Разрядная книга 1475-1605 гг. Т. 1, ч. 1 // ред. В.И. Буганов. М.: Б. и., 1977. 188 с. Разрядная книга 1475-1605 гг. Т. 1, ч. 2 // ред. В.И. Буганов. М.: Б. и., 1977. 189-406 с.
Разрядная книга 1475-1605 гг. Т. 2, ч. 1 // ред. В.И. Буганов. М.: Б. и., 1982. 109 с. Разрядная книга 1475-1605 гг. Т.2, ч. 2 // ред. В.И. Буганов. М.: Наука, 1982. 109-440 с. Разрядная книга 1475-1605 гг. Т.3, ч. 1 // М.: Наука, 1984. 232 с. Разрядная книга 1475-1605 гг. Т. 3, ч. 2 // М.: Б. и., 1984. 236 с.
Библиографический список
Акчурин М.М., Беляков А.В. Мордовские беляки и татарские князья // Вестник Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского. 2017. №1. С. 94-101. Бахтин А.Г. XV-XVI века в истории Марийского края. Йошкар-Ола: Б. и., 1998. 192 с. Беляков А.В. Чингисиды в России XV-XVII веков: просопографическое исследование. Рязань: «Рязань. Мiр», 2011. 512 с.
Беляков А.В. «Невидимки» русской армии XVI века // Русская армия в эпоху царя Ивана Грозного: Матер. к науч. дискуссии к 455-летию начала Ливонской войны. СПб.: Шико-Севастополь, 2015. С. 159-178.
Волков В. А. Войны и войска Московского государства (конец XV – середина XVII в.). М.: Эксмо; Алгоритм, 2004. 572 с.
Демидов А.Н. Служилая мордва в XVII-XVIII веках // Гуманитарий: актуальные проблемы гуманитарной науки и образования. 2016. №2 (34) С. 31-40.
Димитриев В.Д. Землевладение служилых чувашей Свияжского уезда в сер. XVII века // Аграрный строй Среднего Поволжья в этническом измерении. М.: Б. и., 2005. С. 53-71. Кузнецов С.К. Русская историческая география: Курс лекций, читанный в Московском археологическом институте в 1907-1908 г. Вып. 2: Мордва. М.: Б. и., 1912. 73 с. Курбатов О.А. Военная история русской Смуты начала XVII века. М.: Квадрига, 2014. 240 с. Кром М.М. Стародубская война. 1534-1537. Из истории русско-литовских отношений. М.: Рубежи XXI, 2008. 140 с.
Насыров Р.Г. Служилые чуваши Закамья // Средневековые тюрко-татарские государства. 2016. №8. С. 182-185
Пенской В.В. От Нарвы до Феллина: Очерки военной истории Ливонской войны 1558-1561 гг. Белгород: ПОЛИТЕРРА, 2014. 150 с.
Трепавлов В.В. История Ногайской Орды. М.: Восточная литература, 2002. 752 с.
Филюшкин А.И. Русско-литовская война 1561-1570 и датско-шведская война 1563-1570 гг. // История военного дела: исследования и источники. 2015. Спец. вып. 2: Лекции по военной истории XVI-XIX вв. Ч. 2. C. 219-289. URL:http://www.milhist.info/2015/02/10/filychkin_1 (дата обращения: 10.02.2015).
Филюшкин А.И. Окончание Ливонской войны 1558-1583 гг.: «Московская война» (1579-1582) // История военного дела: исследования и источники. 2015. Спец. вып. 2: Лекции по военной истории XVI-XIX вв. Ч. 2. С. 292-398. URL:http://www.milhist.info/2015/04/21/filychkin_2 (дата обращения: 21.04.2015).
Чернов А.В. Вооружённые силы Русского государства в XV-XVII вв. (С образования централизованного государства до реформ при Петре I). М.: Воениздат, 1954. 224 с.