Автор: Морозова Людмила Евгеньевна
Журнал: Вестник Ленинградского государственного университета им. А.С.Пушкина 2014
В истории Русского государства есть немало событий, которые никогда не вызывали споры у исследователей и всегда повторяются в исторических трудах в одной и той же версии. К их числу относятся обстоятельства женитьбы великого князя Василия III на боярышне Соломонии Сабуровой, достаточно необычной для своего времени, поскольку предки великого князя предпочитали жениться на титулованных особах.
В исследовательской литературе еще со времен Н.М. Карамзина повторяются данные, сообщенные австрийским дипломатом Сигизмундом Герберштейном о том, что великий князь Василий III женился на Соломонии Сабуровой, потому что выбрал ее как самую красивую в ходе смотрин невест [9].
Советских исследователей смутило только количество претенденток на роль невесты, якобы прибывших в Москву – 1500. Поэтому они произвольно сократили его в три раза и оставили всего 500 [21].
В остальных деталях историки всегда повторяют сообщение С. Герберштейна. При этом никто из них не задумался о том, почему в русских летописях, созданных вскоре после свадьбы Василия III и Соломонии, нет ни слова о столь небывалом для Русского государства событии, как выбор великим государем невесты из очень большого числа боярских дочерей. Ведь даже приезд в Москву многочисленных претенденток должен был запомниться современникам.
Рассмотрим, что же писалось в летописях о женитьбе великого князя Василия III на Соломонии. Прежде всего необходимо отметить, что в составе большинства летописей начала XVI в. (Воскресенской, Софийской I, Софийской II), по утверждению исследователей, лежал официальный свод 1508 г., созданный в канцелярии великого князя вскоре после его женитьбы на Соломонии Сабуровой в 1505 г. [6, с. 37-38].
В основе других летописей XVI в. (Уваровской, Львовской, Иоасафовской, Никоновской и др.) лежал свод 1518 г. [6, с. 38-39]. Это означает, что в большом количестве летописей XVI в. отразились записи, почти современные описываемым в начале века событиям.
В Воскресенской летописи об обстоятельствах женитьбы Василия III было записано так: «В лето 7014, сентября 4, в четверток, князь велики Иван Васильевич всеа Руси жени своего сына великого князя Василиа Ивановича всеа Руси, взял за него дщерь Юрья Костянтиновича Сабурова, именем Соломонию; а венчал великого князя Василиа Ивановича всеа Руси и великую княгиню Соломонию преосвященный Симон, митрополит всеа Руси, в соборной церкви пречистыа Успениа святыа Богородица, в преименитом славном граде Москве» [3].
Аналогичные записи помещены в Софийской I, Львовской и Уваровской летописях, в основе которых, как уже отмечалось, лежали своды 1508 и 1518 гг., созданные вскоре после свадьбы Василия и Соломонии.
Согласно всем летописным записям начала XVI в. получается, что невесту для Василия III выбрал его отец, великий князь Иван III, исходя из своих соображений.
Игнорирование историками данных русских источников и интерес к сообщениям Герберштейна объясняется, видимо, тем, что первые были слишком немногословны, у австрийского дипломата, напротив, был помещен красочный рассказ о том, как великий князь Василий III женился на Соломонии. По версии Герберштейна, русский государь решил сочетаться браком со своей поданной, чтобы избежать больших трат в случае женитьбы на иностранке. К тому же он опасался, что с иноземной невестой не найдет общего языка и понимания из-за воспитания в иных традициях и вере.
Для выбора будущей жены, по версии Герберштейна, сам Василий III устроил смотрины невест. Сделал это он по совету главного вельможи Георгия Малого, рассчитывавшего на то, что великий князь изберет его дочь. Но Василий захотел познакомиться со многими претендентками на роль его жены и повелел привезти в Москву 1500 боярских дочерей. Встретившись с ними, он «выбрал Саломею, дочь боярина Ивана Сабурова, вопреки ожиданиям Георгия» [4, с. 86-87].
Эти данные Герберштейна, как уже отмечалось, приводятся практически во всех исследованиях, касающихся женитьбы Василия III на Соломонии. О правдивости красочного рассказа в «Записках» историки никогда надумывались и принимали его на веру.
Однако при разборе деталей в сообщении Герберштейна некоторые из них вызывают большие сомнения. Во-первых, в дипломатических источниках сохранились сведения о том, что первоначально Иван III и Софья Палеолог пытались высватать княжичу Василию иностранную принцессу, дочь датского короля. При этом большие затраты на свадьбу их не страшили. Когда это не удалось сделать, Иван III стал просить дочь, польскую королеву Елену, найти для брата подходящую невесту в европейских королевских домах. Но Елене пришлось ответить, что брак с католичкой невозможен для Василия, поскольку Римский папа не даст на него согласие [22].
В итоге получалось, что женитьба наследника престола на русской девушке была вынужденной, а не из-за соображений экономии или опасений жениха не найти взаимопонимания с иностранкой.
Во-вторых, вызывает сомнение, что Георгий (Юрий Дмитриевич Траханиот) Малый был главным советником Василия III. Известно, что он был только великокняжеским казначеем и печатником. В число первых советников государя входили М.Ю. Захарьин – «око государя», Шигона Поджогин – главный любимец и др. [6, с. 408-409].
К тому же неизвестно, была ли у Ю.Д. Траханиота дочь, подходящая по возрасту в невесты Василию III. Никаких данных о ней в источниках нет. Сам Юрий предположительно родился в 70-е гг. XV в. и умер в 1525/26 гг.
Только в сочинении Герберштейна содержатся сведения о том, что летом 1505 г. в Москве устраивали смотрины невест, на которые в город привезли 1500 боярских дочерей. Ни в одном русском источнике об этом небывалом для столицы событии нет никаких данных. Исследователи, как уже отмечалось, усомнились в том, что на смотр было собрано столь большое число представительниц боярских родов, поскольку в то время их было не так много, и сократили число невест до 500 [6, с. 67].
Правда, и это число вызывает сомнение, поскольку в Кремле негде было расселить такое большое число юных и знатных девушек с сопровождающими лицами. Без них им не полагалось совершать какие-либо поездки.
Если численность боярских дочерей в «Записках» только сомнительна, то сведения Герберштейна об имени невесты Василия III, имени ее отца и его звании просто неверны. Невесту звали Соломонией, а не Саломеей. Отцом ее был рядовой дворянин Юрий Константинович Сабуров, а не боярин Иоанн Сабуров, как утверждал австриец [4, с. 87]
Все эти ошибки свидетельствуют о том, что у австрийского дипломата имелись очень неточные данные об обстоятельствах женитьбы великого князя Василия Ивановича на Соломонии Юрьевне Сабуровой, поэтому использовать его сочинение в качестве исторического источника без научной критики нельзя.
На наш взгляд, более правильным будет опираться на данные русских источников, созданных «по горячим следам событий» и сообщавших о том, что невесту для Василия III выбрал отец – великий князь Иван III. Необходимо лишь разобраться в том, почему его выбор пал на Соломонию Сабурову.
Прежде всего, следует отметить, что Сабуровы не принадлежали к высшей столичной титулованной знати. С.Б. Веселовский и А.А. Зимин считали их представителями костромского боярского рода Зерновых.
Сабуровы только с XV в. стали служить великим князьям Московским и их ближайшим родственникам. Первым прославился в этом отношении Михаил Федорович. В 1447 г. он привез Василию II находившуюся в плену у Дмитрия Шемяки великую княгиню Софью Витовтовну и после этого остался на московской службе [8, с. 191].
Из духовных и договорных грамот известно, что М.Ф. Сабуров дал село Чюхистово на Коломне Софье Витовтовне, а село Михайловское у Костромы – великой княгине Марии Ярославне [5].
Поэтому напрашивается предположение, что Михаил Федорович служил боярином и дворецким именно этим княгиням. Свою единственную дочь он выдал замуж за князя Ярослава Васильевича Оболенского. Перед смертью принял постриг в Троице-Сергиевом монастыре [8, с. 191-195].
Брат Михаила – Семен Федорович Пешек Сабуров тоже служил при дворе великой княгини Марии Ярославны и носил боярский чин. Во время похода Ивана III на Новгород в 1478 г. он возглавлял полк, который выставляла Мария Ярославна в качестве ростовской удельной княгини. В ходе боев к нему присоединился со своими людьми и его брат Василий Федорович Сабуров [8, с. 194-195].
Сын Семена Пешека Дмитрий был отправлен в Литву в качестве дворецкого дочери Ивана III Елены, ставшей женой великого князя Литовского, а потом и польского короля Александра. Сын Василия Андрей числился в ее свите стольником [14].
Таким образом, получается, что братья Сабуровы: Михаил, Семен и Василий Федоровичи служили в течение длительного времени великим княгиням Московским. Сначала – Софье Витовтовне, матери Василия II Темного, потом Марии Ярославне – матери Ивана III. Их сыновья, судя по всему, продолжили эту традицию и служили великой княжне Елене.
Дед Соломонии – Константин Федорович Сверчок Сабуров -был младшим братом бояр Михаила, Василия и Семена. Сам он до высоких чинов не дослужился. Есть данные лишь об его участии в походе на Казань в 1482 г. в качестве одного из воевод [19. Л. 9-9 об.]. Его старший сын Юрий, отец Соломонии, в 1495/96 гг. занимался переписью Обонежской пятины. В 1501 г. был наместником в небольшом приграничном городке Корела [8, с. 193].
В семье Константина Федоровича, кроме Юрия, было еще несколько сыновей. Иван служил в 1501 г. наместником в Городце, Тимофей в Вятке [8, с. 193].
Следует отметить, что при выборе невесты для знатного жениха учитывалось, сколько в ее семье дядьев и братьев. Особенно ценились девушки из тех семей, где было много особ мужского пола. В этом отношении у Соломонии все было в порядке. У нее было четверо дядьев и четверо братьев. Даже ее дед был шестым сыном в семье. Поэтому можно было надеяться, что и сама Соломония родит много мальчиков.
Несомненно, Иван III знал, что род Сабуровых многолюден и достаточно знатен, поэтому его представители могли стать надежными помощниками Василия III. Ведь его надежным окружением всегда являлись родственники по матери бояре из рода Кобылиных: Колычевы, Лобановы, Хлудневы, Кошкины-Захарьины. Особенно близки ему были Яков Захарьич, Юрий Захарьич и Петр Яковлевич, возглавлявшие походы на Новгород и Казань. Поэтому он мог надеяться, что и Сабуровы сплотятся вокруг его сына.
К тому же Иван III мог обратить на Сабуровых особое внимание после того, как во время одного из пиров боярин В.Ф. Сабуров вступил в местнический спор с Г.В. Заболоцким и доказал, что его родичи всегда были ближними людьми великого князя. В то время столь аргументированные местнические споры были еще редки [19. Л. 51].
Из документальных источников известно, что Сабуровы жили на территории Кремля. Здесь они всегда были на виду и «под рукой» у великих князей.
Таким образом, напрашивается вывод о том, что Соломония стала невестой Василия III не потому, что была выбрана им в ходе смотрин, как сообщал Герберштейн, а потому, что ее кандидатуру счел подходящей великий князь Иван III. Он руководствовался тем, что Сабуровы верно служили сразу нескольким великим княгиням и даже дарили им свои земли. Кроме того, в их роду из поколения в поколение рождалось много мальчиков. Значит, плодовитость в их семье была наследственной. Представители этого рода, по замыслу государя, должны были стать опорой трона его сына. В довершение всего Соломония, несомненно, была наделена красотой и рядом положительных качеств, таких как скромность, благочестие и любовь к рукоделию, о которых жениху, жившему рядом, было известно задолго до свадьбы.
Хотя Иван III подошел к выбору невесты для своего наследника достаточно вдумчиво, большинство его надежд не оправдалось. Особо талантливых воевод и государственных деятелей среди Сабуровых не оказалось. Вскоре после свадьбы Василий III попытался возвысить отца Соломонии Юрия Константиновича и поставил его во главе Сторожевого полка в войске, отправившемся в 1506 г. к Казани. Вместо того чтобы обрадоваться высокому назначению, Юрий тут же затеял местнический спор с боярином С.И. Воронцовым, который стоял во главе Передового полка. В итоге поход был на время отложен [19. Л. 46-47].
Приблизительно в 1509 г. Василий III пожаловал тестю окольничество, но в походы больше не брал. В 1511/12 гг. Юрий Константинович скончался [8, с. 193].
Не продемонстрировали особо выдающихся полководческих талантов и братья Юрия. Иван Константинович был послан в 1510 г. писцом в Псков, в 1517-25 гг. служил новгородским дворецким. Его брат Тимофей погиб под Оршей в 1514 г. Брат Соломонии Иван даже в 1522 г. был всего лишь рындой, т. е. оруженосцем. Возможно, он был намного младше сестры [8, с. 191].
Несомненно, что по своим талантам Сабуровы не могли сравниться с Кошкиными-Захарьиными. Это было понятно Василию III, поэтому родственников жены в свое ближнее окружение он не стал вводить.
В летописях содержится очень мало сведений о великой княгине Соломонии. Очевидно, она не принимала участие ни в политической, ни экономической, ни культурной жизни страны, в отличие от таких своих знаменитых предшественниц, как Евдокия Дмитриевна, Софья Витовтовна, Мария Ярославна и Софья Палеолог. Не вмешивалась она и в дела мужа. При великокняжеском дворе ее влияние, судя по всему, было минимальным. Это могло нравиться властному и своенравному Василию III, поэтому 20 лет он не разводился с бесплодной женой. Он даже выдал замуж сестру Соломонии Марию за своего дальнего родственника – князя Василия Семеновича Стародубского. Его дедом был удельный князь Иван Андреевич Можайский, внук Дмитрия Донского. Во время феодальных распрей XV в. Иван Андреевич поддержал Дмитрия Шемяку, а после его поражения в 1454 г. бежал в Литву. Там он женился на дочери князя Ф.Ю. Воротынского и получил от великого князя Литовского несколько крупных городов: Стародуб, Гомель, Чернигов, Карачев, Хотимль. В 1500 г. сын Ивана Можайского Семен уже со своим сыном Василием и с большой литовской вотчиной перешел на службу к Ивану III [8, с. 137-138].
Несомненно, что для боярышни Марии Сабуровой брак с богатым и очень знатным князем Василием Семеновичем был очень выгоден. Василий III же был заинтересован в том, чтобы приблизить к себе родственника. Он даже добавил ему ряд волостей по реке Угре.
Следует отметить, что сватами к князю Василию Семеновичу были отправлены не родственники невесты, а бояре Яков Захарьевич Кошкин, Григорий Федорович Давыдов-Храмов и печатник Юрий Дмитриевич Траханиот [20].
Первый боярин приходился дальним родственником Марии Ярославне, матери Ивана III, второй происходил из рода Ратшичей, но его матерью являлась дочь Якова Ивановича Кошкина, также состоявшая в родстве с Марией Ярославной. Ю.Д. Траханиот когда-то находился в свите Софьи Палеолог. Поэтому получалось, что сваты были связаны родством по женской линии с самим Василием III. Этим и объяснялось их назначение на данную должность.
Из разрядных книг известно, что муж сестры Соломонии Василий Семенович Стародубский стал вскоре одним из ведущих полководцев великого князя и сохранял это положение до самой своей смерти в 1518 г. После этого все его громадные владения перешли в казну, поскольку Мария, видимо, не родила наследника [8, с. 42].
О деятельности Соломонии в качестве великой княгини в источниках мало данных. Но можно предположить, что в ее ведении были золотошвейные мастерские, где изготавливали новую одежду для всех членов великокняжеской семьи и всевозможные пелены и покровы для храмов. О какой-либо другой ее хозяйственной деятельности в источниках нет данных. Видимо, муж не передал в ее распоряжение земельные наделы прежних великих княгинь.
Когда в октябре 1506 г. на территории Кремля была завершена постройка храма в честь Николая Гостунского, Соломония послала для украшения ее внутренних интерьеров изготовленные в ее мастерской вышивки. Василий III подарил храму икону святого в очень дорогом окладе [17, с. 340].
В октябре 1507 г. состоялось перенесение мощей прародителей Василия III – великих князей Московских. Покровы на их гробницы, очевидно, были изготовлены в золотошвейной мастерской Соломонии [17, с. 342.]
Вскоре молодая великокняжеская семья отпраздновала новоселье. В 1508 г. наконец-то было завершено строительство кирпичного дворца в итальянском стиле, и 7 мая состоялся переезд в новое просторное здание [17, с. 341].
Затем в том же 1508 г. были завершены великолепный Архангельский собор и небольшая одноглавая церковь в честь Иоанна Предтечи у Боровицких ворот [17, с. 341-342].
После этого мастера-иконописцы под руководством известного мастера Федора-иконника, сына прославленного живописца Дионисия, украсили стены храмов великолепными фресками, у икон появились новые золотые и серебряные оклады и пелены, вышитые бисером под руководством великой княгини [17, с. 346].
В первые годы правления Василий III активно занимался укреплением своего престола, поэтому вопрос об отсутствии в его семье детей, видимо, еще не стоял перед ним особенно остро. Но со временем супругов стало беспокоить бесплодие их брака. Поэтому 8 сентября 1510 г. они предприняли первую богомольную поездку по монастырям «чадородия ради». Во время нее Василий и Соломония посетили многочисленные обители Переславля-Залесского – города, являвшегося столицей Северо-Восточной Руси после Батыева нашествия, побывали в Юрьеве-Польском, Суздале, Владимире и Ростове. В Москву богомольцы вернулись только 5 декабря [18].
До нас дошла пелена, вышитая в мастерской Соломонии под названием «Явление Богородицы святому Сергию». Она была подарена в 1524 г. Троице-Сергиевому монастырю. Во вкладной надписи содержится просьба Соломонии к Господу дать ей дар чадородия – «подать плод чреву». В клеймах одна тема – «чудо зачатия неплодных пар», а также изображение святой Соломонии с сыновьями [11, с. 240-242].
Василий III продолжал активно заниматься церковным строительством. Он, видимо, полагал, что так вымолит себе наследника. Перечень построенных и отремонтированных им храмов удивляет. Это и церковь Введения Богородицы на Торгу, и храм Владимира Святого в Садах, и такие церкви, как: Благовещения на Воронцове поле, Благовещения на Ваганькове, Петра Чудотворца на Неглинке, Афанасия Александрийского у Фроловских ворот и ряд других. Все они были каменными и построены итальянскими архитекторами [10, с. 424-428].
Великий князь распорядился также, чтобы опытные иконописцы отреставрировали наиболее почитаемые на Руси иконы: Владимирскую Богоматерь, ряд образов из Троице-Сергиева монастыря и Успенского собора Кремля [10, с. 366].
Но все было напрасным, детей у Соломонии не было. Поэтому уже в 1523 г. великий князь принял решение расстаться с «неплодной» женой.
В довольно поздней Псковской летописи писалось о том, что осенью 1523 г. после очередной богомольной поездки по монастырям Василий III собрал бояр и стал думать с ними «о своей великой княгине Соломонеи, что неплодна бысть». Он знал, что по церковным законам отсутствие детей в семье не могло считаться поводом для развода, поэтому решил услышать мнение бояр по этому поводу.
Участникам думы великий князь сказал следующее: «Кому по мне царствовать на Руской земли и во всех градех моих и приделах: братьи ли дам, ино братья своих уделов не умеют устраивати?» На это бояре ответили: «Неплодную смоковницу посекают и измещут из винограда», т. е. они советовали развестись с Соломонией и жениться вновь [12].
Однако в 1523 г. Василий III не решился расстаться с супругой, поскольку против этого выступили известные церковные деятели: Вассиан Патрикеев, ученый монах Максим Грек, а также некоторые бояре [20].
Но уже в следующем году великий князь стал все больше склоняться к разводу. По мнению А.А. Зимина, на это указывало начало строительства Новодевичьего монастыря около Москвы. С одной стороны, он мог быть заложен для «чадородия» Соломонии, с другой – в качестве обители, где великая княгиня должна была стать монахиней [6, с. 295].
В мае 1524 г. началось возведение храма Новодевичьего монастыря. Надзирать за этим важным делом было поручено старице суздальского Покровского монастыря Елене Девочкиной. По мнению А.А. Зимина, это означало, что новая обитель становилась как бы филиалом старой, где обретали покой знатные женщины [6, с. 294-295].
Можно предположить, что Василий III рассматривал два варианта относительно места пострижения Соломонии. В случае ее добровольного согласия стать монахиней ее обителью должен был стать подмосковный Новодевичий монастырь. При отказе это сделать по собственной воле местом ее ссылки становился суздальский Покровский монастырь.
Весной 1525 г. строительство Новодевичьего монастыря было завершено. В июле его собор в честь «Одигитрия святой Богородицы» был освящен [18].
В 1524 г. Василий III еще ездил с Соломонией по монастырям. Осенью следующего 1525 г. великий князь отправился в богомольную поездку уже один. Значит, вопрос о разводе был окончательно решен [6, с. 295].
В официальных летописях писалось о разводе так: «В лето 1525, ноября, постриже князь Василий Иванович великую княгиню Соломонию по совету еа, тягости ради и болезни бездетства, а жил с нею 20 лет, а дети не бывали» [13].
Из описи царского архива известно, что перед разводом бояре из ближнего окружения Василия III рассматривали «Дело о неплодии великой княгини». Документы этого «Дела» были собраны в ходе «обыска о колдовстве», начатого 23 ноября 1525 г. Они хранились в ящике 44 Государственного архива и включали в себя «Сказки Юрья Малого и Степаниды Рязанки, и Ивана Юрьева сына Сабурова, и Машки Корелянки, и иных про немочь великой княгини Соломонии» [1, с. 191].
Из всех «сказок», входивших в «Дело», сохранился только донос брата Соломонии Ивана Юрьевича Сабурова. Он рассказал со слов своей жены Анастасии о том, что Соломония приглашала к себе известную знахарку Степаниду. Та, осмотрев великую княгиню, заявила, что детей у нее не будет, но Соломонии необходимо сохранить любовь мужа. Для этого ей следовало смачивать в заговоренной воде рубашки, порты и чехол супруга. Воду Степанида заговорила прямо в рукомойнике. Кроме того, Соломония просила разыскать безносую монахиню, которая «делала детей», наговорив волшебные слова на мед или масло. Этими снадобьями следовало натираться бесплодным женщинам. По сообщению Ивана Юрьевича, к Соломонии приносили заговоренные масло и мед, и она ими натиралась. В довершение он добавил, что к сестре в последнее время приходило много разных женок и мужей, занимавшихся колдовством [1, с. 191-192].
После такого сообщения церковный суд даже мог вынести Соломонии смертельный приговор. Но великий князь не стал сгущать краски и лишь повелел постричь супругу в монастырь. Этот обряд состоялся 29 ноября 1525 г. в московском монастыре Рождества на Рву [16].
Австрийский дипломат С. Герберштейн оставил очень красочное описание обряда пострижения Соломонии. По его версии, великую княгиню насильно отвели в монастырь, хотя она плакала и рыдала. Там митрополит Даниил обрезал ей волосы и подал монашеский кукуль, чтобы та его надела. Но Соломония бросила его на землю и растоптала. Тогда присутствующий на церемонии Иван Шигона не только отругал ее, но даже ударил плеткой, заявив: «Неужели ты дерзнешь противиться воле государя?» После этого великая княгиня упала духом, но все же призывала Бога отомстить за нанесенные ей обиды [4, с. 87].
Однако и это красочное описание Герберштейна вызывает сомнение. Дело в том, что митрополиты обычно не занимались постригом особ женского пола. Это было обязанностью игуменов монастырей. В 3-й Псковской летописи сообщалось, что Соломонию постригал игумен Никольского монастыря Давид [17]. Эта версия представляется более достоверной.
Не мог на церемонии присутствовать и Шигона Поджогин, поскольку он был светским лицом, при котором с великой княгини не могли снять головной убор и открыть ее волосы. Это было бы для нее публичным позором.
Прав Герберштейн был лишь в том, что Соломония не хотела добровольно уходить в монастырь. В противном случае она оказалась бы не в Покровском, а Новодевичьем монастыре.
В некоторых источниках содержатся сведения о том, что из-за сопротивления пострижению Соломония была сослана на пять лет в Каргополь. Но эти данные вряд ли достоверны.
Дело в том, что уже 7 мая 1526 г., т. е. через полгода после пострига Соломонии, Василий III пожаловал в Покровский монастырь Суздаля село Павловское Суздальского уезда. Затем 19 сентября этого же года он пожаловал уже саму старицу Софью (это имя приняла Соломония после пострижения) «в Суздале своим селом Вышеславским…до ее живота» [1, с. 192-193]. Значит, в это время бывшая великая княгиня находилась в суздальском Покровском монастыре, а не в Каргополе.
С. Герберштейн сообщил, что вскоре после пострижения Соломония-Софья стала распространять слухи о том, что беременна, а потом даже сообщила знакомым женщинам, что родила сына Юрия. Этими женщинами были жены казначея Юрия Траханиота (уже опального) и постельничего Якова Мансурова. Когда слухи дошли до Василия III, он приказал их распространительниц наказать. Однако в монастырь на всякий случай он все же послал комиссию во главе с дьяками Меньшим Путятиным и Третьяком Раковым. Но с ними знатная постриженица разговаривать не стала. Поэтому вопрос о существовании сына Соломонии остался открытым [4, с. 55-56].
В довоенное время археологи проводили исследование гробниц Покровского монастыря и в одной могиле обнаружили полуистлевшую одежду мальчика лет 3-5, покрытую бурыми пятнами и землей. Исследователи решили, что это погребение было сделано для имитации смерти несуществовавшего сына Соломонии [2].
В монастыре Соломония-София вела уединенный образ жизни. Основным ее занятием было рукоделие. Известно, что она вышила покров на раку святой Евфросинии Суздальской. Ей принадлежала икона Богоматери на липовой доске с изображением на полях святых Соломонии и Василия. Поэтому местное духовенство очень ее почитало.
Скончалась бывшая великая княгиня Соломония-Софья 16 декабря 1542 г., пережив и супруга, и его вторую жену Елену Глинскую [23].
Таким образом, следует сделать вывод о том, что брак Василия III и Соломонии Сабуровой оказался во всех отношениях неудачным. Но, породнившись с великими князьями, Сабуровы стали считаться элитой русского обществ. Это способствовало возвышению и младших представителей их рода Годуновых. Малозаметные дворяне этой фамилии смогли получить достаточно высокие должности в войске сначала при Василии III, а потом и при дворе Ивана IV. Общими усилиями Годуновы добились того, что их родственница Ирина Федоровна стала женой царевича Федора, который в 1584 г. унаследовал отцов престол. В 1598 г. царь Федор Иванович скончался, не оставив потомства, поэтому престол унаследовал брат царицы Ирины Б.Ф. Годунов.
Однако невероятный взлет не самого знатного боярина на вершину власти вскоре привел к массовому нестроению в Русском государстве – к Великой Смуте, едва не завершившейся гибелью страны. Первопричина же ее формально заключалась в женитьбе Василия III на Соломонии Сабуровой.
Напротив, другой брак – царя Ивана Грозного и Анастасии Романовны – привел к избранию на престол после Смуты внучатого племянника царицы Михаила Федоровича, ставшего родоначальником династии Романовых.
Все это говорит о том, что вопрос о женах русских государей не должен игнорироваться историками, его следует тщательно исследовать на основе достоверных источников.
Список литературы
1. Акты исторические, собранные и изданные Археографической комиссией. – Т. 1. – СПб. – 1841. – № 131. – С. 192-193.
2. Видонова Е.С. Детская одежда начала XVI в. // Краткое сообщение Института истории материальной культуры АН СССР. – Вып. 36. – М.; Л., 1941. -С. 68-75.
3. Воскресенская летопись. – Рязань, 1998. – Т. 3. – С. 323-324.
4. Герберштейн Сигизмунд. Записки о Московии. – М., 1988.
5. Духовные и договорные грамоты великих и удельных князей XIV-XVI вв. -М.; Л., 1950. – С. 196, 243.
6. Зимин А.А. Россия на пороге нового времени. – М., 1972.
7. Зимин А.А. Русские летописи и хронографы конца XV-XVI вв. – М., 1960.
8. Зимин А.А. Формирование боярской аристократии в России во второй половине XVI – первой трети XVI в. – М., 1988.
9. Карамзин Н.М. История государства Российского. – Калуга, 1993. Т. 7. -Примечание 280.
10. Московский летописный свод конца XV в. – Рязань, 2000. – С. 366.
11. Петров А.С. Иконографическая программа пелен Софьи Палеолог и Соломонии Сабуровой и их место в устройстве Троицкого собора Троице-Сергиева монастыря // Церковное шитье Древней Руси. – М., 2010. – С. 240242.
12. Псковские летописи. Вып. 1. – С. 102-103.
13. Полное собрание русских летописей (ПСРЛ). Т. 12.
14. ПСРЛ. Т. 20.
15. ПСРЛ. Т. 24.
16. ПСРЛ. Т. 26.
17. ПСРЛ. Т. 28.
18. ПСРЛ. Т. 8.
19. Разрядная книга 1475-1605. Т. 1. Российская историческая библиотека (РИБ). Т. 31. – Стб. 163.
20. Скрынников Р.Г. История Российская. IX-XVII вв. – М., 1997. – С. 235236.
21. Соловьев С.М. Сочинения. Кн. 3. – М., 1989. – С. 147.
22. Тихомиров К.Н. Великая княгиня Соломония // Русская старина. Т. XVI. Кн. 6. -1876. – С. 383-394.