Автор: Русова Юлия Сергеевна
Журнал: Преподаватель ХХI век. 2018
Воцарение новой династии Романовых в начале XVII века, развитие дипломатических и торговых связей с европейскими странами повлекли за собой увеличение пышности придворных церемоний, что, в свою очередь, требовало соответствующего оформления для демонстрации богатства страны. Собственного производства драгоценных тканей, то есть узорных, многоцветных, затканных золотными и шелковыми нитями, в России до начала XVIII века не существовало, поэтому для производства царской парадной одежды и предметов интерьера для придворных церемоний использовались зарубежные ткани высокого качества.
Вопросами, связанными с торговлей Московского государства в XVI— XVII столетиях, занимался в XIX веке Н.И. Костомаров. Среди прочего историк проанализировал ввозимые в Россию ткани, их виды и стоимость. Он также рассматривал взаимоотношения русских с иностранными купцами и торговыми компаниями [1].
Торговым отношениям между Россией и Англией в эпоху первых Романовых уделяла внимание в дореволюционной исторической литературе И. Любименко [2].
В Советское время вопросами, связанными с царской одеждой и тканями, из которых она изготавливалась, занималась М.Н. Левинсон-Нечаева [3, с. 305-386]. Однако ее больше интересовали конкретные вещи, сохранившиеся в собрании Государственной Оружейной палаты.
Д.И. Тверская в исследовании «Москва второй половины XVII века — центр складывающегося Всероссийского рынка» [4] на базе обширных архивных документов показала, что именно в Москве, как хозяйственном, политическом и культурном центре, возникли новые явления в социально-экономической жизни. Автор охарактеризовала переход ремесла в мелкотоварное производство и формирование всероссийского рынка как сложный постепенный процесс. В этот процесс были вовлечены и хамовники.
Существует большое количество работ по истории материалов, тканей, декору одежды: Иностранцев К. «Из истории старинных тканей: Алтабас, Дороги, Зендель, Миткаль, Мухояр» (1901); Ивашов Н.И. «Шелк» (1923); Левинсон-Нечаева М.Н. «Ткачество» (1959) и другие. Но, в основном, эти авторы анализируют внешний вид тканей, художественные особенности, украшения полотна, присущие для восточных и европейских стран.
Европеизации и изучению особенностей социокультурного развития России посвящена книга историка Т.В. Черниковой [5], которая доказывает, что процесс заимствований Россией военного, технического, административного и отчасти культурного опыта начался не в XVIII веке, как принято считать, а с момента рождения единого Московского государства во второй половине XV столетия, в том числе и в области торговли и положения купцов.
Привозимые из-за рубежа драгоценные ткани поступали на хранение в государственную казну, что подтверждало их статус ценного товара. В Описи царской казны 1640 года, например, половина всего документа — 265 листов из общих 577 — посвящена статьям о тканях и готовых изделиях из них, в том числе и об одеждах. Причины этого, по мнению И.И. Вишневской, — дорогостоящее сырье (шелк, серебро, красители), кропотливый ручной труд на специально оснащенных станках, автономный процесс окраски нитей — влекли за собой высокую себестоимость изделий [6, с. 6]. Историк также дает классификацию тканей, привезенных из Ирана, Турции, Италии, Франции, Китая в XVI— XVII веках и ныне хранящихся в Музеях Московского Кремля, характеризует особенности ткацкого производства и различные виды ткани. Автора данной статьи, в отличие от предыдущих исследователей, будет интересовать не характеристика самих тканей, а пути поступления этих тканей в царскую казну.
Было выявлено, что закупка иностранных тканей для изготовления царской одежды шла несколькими путями.
Первый способ поставки тканей — через посредство резидентов — московских торговых иноземцев, доверенных иностранных дипломатических представителей, постоянно находившихся в нашей стране и специально назначенных царем. В обязанности резидента входило выяснение политической обстановки в других странах, поиск и привоз людей различных специальностей, налаживание торговых связей, и в том числе организация поставок иностранных тканей для царского двора. Закупка, доставка и реализация товаров у царских резидентов были запланированы и осуществлялись по велению государя и под его контролем. Через них царь делал заказы конкретных тканей иностранного производства. Так, в 1657 году Алексей Михайлович велел купить «сукон длинных самых лутчих по портищу разных цветов всех». На полях есть отметка «купил 248 аршин» [7, л. 48].
Одним из самых известных резидентов в 50-60-е гг. XVII веке был английский подданный и комиссариус Иван Гебдон, который переселился в Россию ранее 1647 г., когда о нем уже есть упоминания в делах Посольского приказа. В Приказе тайных дел хранится обширное дело № 118, заключающее в себе документы о налаживании отношений царя Алексея Михайловича с Венецией, Англией и Голландией при посредстве этого «торгового англичанина». Частично эти документы были опубликованы и проанализированы И.Я. Гурляндом [8]. Однако его больше интересовали внешнеполитические вопросы, привоз военных людей и оружия. Автору данной статьи интересны случаи закупки тканей, осуществляемые по подробным росписям царя.
13 августа 1661 года составлена «роспись образцам бархатных и золотных материй, по которым от царя Алексея Михайловича поручено иноземцу Ивану Гебдону купить или сделать таковые материи за границею» [9, л. 3]. Среди интересовавших царя тканей: алтабас1, гладкие и рельефные бархаты, объяри2, байбереки3. В этой росписи значится более 30 расцветок и узоров тканей: в основном, это «травы золоты с серебром» или «травы серебрены» на разном фоне.
Как правило, на царский заказ выделялись деньги из Приказа Большой казны— центрального государственного учреждения в России XVII — начала XVIII века, занимавшегося вопросами казенной торговли, финансов, сбора некоторых видов налогов. Так, 10 марта 1658 года иноземцу Ивану Гебдону было выдано «серебряных мелких денег на покупку 1324 рублев 13 алтын 2 деньги», а вместо тех денег из Приказа тайных 262 дел в Приказ Большой казны было прислано «ефимков любских без признаков… сполна» [7, л. 196], то есть немецких серебряных монет «иоахим-сталеров» из города Любека без над-еканки профиля копеек.
Интересно и то, что резиденту не всегда сразу выдавали деньги на закупку товаров или же получение средств происходило не напрямую. В 1661 году ему же, Ивану Гебдону, было заказано по росписи великого государя «зделать виницейских локотных товаров» (то есть товаров, измеряемых мерой длины, локтем, а именно различных тканей). И о тех товарах из Венеции «пишут. что они готовы и вскоре к нему вышлют, а ценою они станут блиской 25000 ефимков» [7, л. 176]. В том же документе автором данной статьи был обнаружен очень интересный факт, что заплатить ему за те товары следует деньгами икряного откупа и о об отдаче ему икры безденежно необходимо послать грамоту государя из Приказа Большой казны. Известно, что Иван Гебдон занимался торговлей икрой осетровых рыб на внешнем рынке. По условиям контракта с Приказом Большой казны он должен был ежегодно отправлять на продажу в Архангельск не менее 500 бочек икры ценой по 2—2 1/8 любских ефимка за пуд [10, с. 55]. То есть в данном случае произошло сокращение финансовых операций, и, вместо того, чтобы заплатить в казну деньги за занятие икряным промыслом, а потом получить средства на покупку товаров, ему разрешают сразу направить свои сбережения на выполнение царского заказа.
Иногда ситуация была сложнее, и резиденту приходилось самому изыскать средства для выполнения заказа. Так, после списка тканей и других товаров, которые поручено было купить иноземцу Ивану Гебдону Алексеем Михайловичем в немецких государствах, указано, что ему же, Ивану, необходимо взять за морем с иноземца Мартына Бихлинна 8 тысяч 200 рублей за пеньку из казны в Приказ Большого дворца и «те деньги и ефимки велено ему давать за товары в немецких государствах» [7, л. 242].
А в некоторых поездках и вовсе предлагалось взять денег взаймы. 15 февраля 1661 года Иван Гебдон писал к государю, что по «ево государевым верящим грамотам… о займе ефимок… в Амстердаме бурмистры тех ефимков взаймы ему не дали» [7, л. 31].
Логично предположить, что были случаи, когда денег на покупку не хватало. Через Ивана Гебдона, судя по запискам и грамотам, покупали не только ткани, но и другие товары, совершенно из разных областей (например, оружие или птиц для государя). Автору данной статьи встретился весьма конкретный пример про порох: «… писал он, Иван, что ему того пороху купить было не на что» [7, л. 175], но, вероятно, подобные ситуации возникали и при покупке тканей. Возможно, поэтому пометка на полях «купил» стоит напротив не всех видов тканей в росписях ожидаемых царем товаров.
30 ноября 1660 года была отправлена «Грамота царя Алексея Михайловича царскому резиденту иноземцу Ивану Гебдону с поручением купить по росписи и по образцам веницианских товаров: аксамитов петельчатых, бархатов, атласов, байберков и объярей золотных и серебряных и выслать как можно скорее в Москву» [9, л. 42].
В том же 1660 году Иван Гебдон прислал и привез с собою к Москве образцы и ткани: «аксамитов золотных и серебряных и алтабасов золотных по серебряной земле, бархатов золотных и серебряных, бархатов двоеморхих и шахматных и гладких и на кизылбашское дело» [7, л. 29]. То есть из списка поручений он смог привезти только два вида тканей, однако, доставил еще алтабас. На остальное, вероятно, не хватило средств.
Не всегда удавалось купить все то, что было обозначено в царской росписи, и из-за отсутствия нужных товаров. Автором данной статьи был обнаружен документ, в котором напротив тех тканей, которые удалось достать по царской росписи 1657 года, на полях стоит отметка «купил»: «бархатов золотных аксамитных4 двоеморхих5», «бархатов двоеморхих всяких цветов без золота», «бархатов клетчатых», «бархатов косматых», «бархатов гладких всякими разными цветы», «аксамитов»6, «отласов7 золотных аксамитных», «объярей золотных и серебряных с травы», «объярей с струею золотною», «объярей с струею серебряной», «объярей с струею золотною и серебряной вместе», «объярей цветных», «объярей гладких широких всякими цветы участков золотных и серебряных», «байбереков золотных», «байбереков гладких», «шолков сканых разных цветов», а также «рукавиц перщатых с запаны шитых канителью с жемчюги и с каменьем». Однако не удалось купить «бархатов золотных виницейских», «отласов золотных виницейских», «отласов гладких всяких цветов», «камок9 всяких цветов», «тафты10 всяких цветов», «кружив золотны и серебрены плетены самых широких с города и середних у русских» [7, л. 38]. Интересно, что в следующих 1658 и 1659 гг. резиденту удалось купить только те же самые ткани, а также «кружив середних». Остальные заказы, видимо, были в дефиците. Ненайденные товары идут отдельным списком, однако состав их почти такой же, с добавлением лишь «кружив в каких ходят испанской и французской короли и цезарь», и «трунцалов11 канительных». А напротив «бархатов золотных виницейских» на полях пометка «надо бе образцов» [11, л. 32-39]. Можно предположить, что таких тканей было несколько разновидностей, и без образцов резиденту справиться было трудно, а лишними средствами для покупки товаров, в которых он не был уверен, как мы уже выяснили, он 264 не обладал.
Иногда просто не хватало времени на поиск всего необходимого для закупки. В 1658 г. тот же Иван Гебдон писал: «А что де из Венеции бархатов золотных и двоеморхового и камок ныне выслать не поспели и то все будет готово к новому году» [6, с. 14].
Объем работы способствовал привлечению агентом на помощь всей своей семьи. Это уже своего рода «семейный бизнес». Вместе с резидентом
Иваном Гебдоном работали его сын, брат и зять. 28 июня 1658 года он пишет царю Алексею Михайловичу из города Амстердама, что купленные им «узорочные и локотные товары» на кораблях посланы будут к городу Архангельску, а там их «объявит тебе сынишко мой Ивашко да брат мой Томас да зять мой Томас Бриан» [12, л. 169].
Известны имена и других резидентов, занимавшихся поставкой тканей для пошива царской одежды. Особым расположением в XVII веке пользовалась торговая фамилия Кельдерманов, живших в Москве. Андрей Кельдерман трижды был посылаем в Англию при Михаиле Федоровиче и Алексее Михайловиче [1, с. 58]. Его сын — Томас Кельдерман, был одним из самых известных представителей московских торговых иноземцев во второй половине XVII века, неоднократно выполнявшим различные заказы русского правительства по закупке товаров и по сбыту за границей русских товаров. Он дважды был послан в Голландию, в 1647 и 1671 гг., в 1663 г. был в Архангельске досмотрщиком за привозными товарами и продажей шелка, а в 1668 г. посетил венецианского дожа. Одной из задач его поездки в Венецию в 1668 г. была закупка итальянского текстиля для царского обихода [6, с. 14]. В 1671 г. царь назвал его почетным именем поверенного Московского государства и чести достойного [1, с. 58].
31 марта 1675 г. для Государевой мастерской палаты понадобилось 10 аршин «бархату черевчатого». Выяснилось, однако, что его «…в Сурожских рядех купить не сыскано»; пришлось приобрести бархат у иноземца, московского гостя Томаса Кельдермана [4, с. 51]. То есть, в том случае, если не могли найти необходимые товары в рядах, обращались к помощи резидентов.
Но могла быть и обратная ситуация. Когда резиденты не могли выполнить задание в срок по тем или иным причинам, тогда они могли обратиться ко второму способу поступления тканей — поиску их в торговых рядах, у купцов, гостей12 или приезжих иностранцев.
В Москве были устроены специальные ряды для торговли тканями: Крашенинный, Льняной, Холщовый, Шелковый, Сурожский, два Суконных. Для дворцовых нужд у людей Ветошного ряда неоднократно приобретались «полсти»13 и епанчи углицкие. Продавцами их были Григорий Иванов, Иван Антипин и другие. Очевидно, прочные связи с Угличем были у торгового человека этого ряда Ивана Севостьянова. Только в одну Царицыну мастерскую палату у него трижды были куплены «полсти углецкие» [4, с. 70].
По всей вероятности, устойчивые связи с местными рынками были у торгового человека старого Гостиного двора, тяглеца Конюшенной Овчинной слободы Федора Дорофеева. Его имя часто упоминается в приходо-расходных книгах Приказа Большого дворца. За период с 13 сентября 1688 г. по 29 марта 1689 г. «про дворцовый обиход» у него было куплено 45 «полстей углецких», 16 «полстей старицких», 20 «войлоков костромских» [там же, с. 71].
17 июля 1613 г. ярославскому гостю Надее Светешникову «за постав сукна, настрафилю вишневого» было выдано 23 рубля, а сукно это куплено «в казенный росход».
Крупную торговлю с Востоком вел купец Василий Шорин. В 1654 г. «из-за моря в Астрахань» прибыл корабль с 48 «таями» шелка, весом в 303 пуда 24 гривенки. Шелк этот был взят «на государя», а Василию Шорину выплачено 11 300 руб. В следующем 1655 г. он ожидал прибытия «из-за моря» еще 126 пудов 2 четвертей шелка [там же, с. 113].
В XVI веке не все иностранцы имели право торговать в Москве, туда приезжали преимущественно поляки; немцы, шведы и ливонцы предпочитали ездить в Новгород [1, с. 5], так как в Москве преимущественное право покупки иностранных товаров принадлежало царю, что приводило к длительным задержкам. Купец не имел право начинать торговлю до окончания выбора представителей царской казны.
После Смутного времени польские и литовские купцы утратили прежнее право свободного проезда в Москву и другие внутренние города России. По условиям Поляновского мира 1634 года им разрешалось торговать лишь в пограничных городах. И только после заключения Андрусовского перемирия 1667 года в русско-польских торговых отношениях наметились позитивные тенденции. По указу от 28 ноября 1672 г. подданные польского короля вновь получили право свободной торговли в Москве с платежом пошлин по Новоторговому уставу 1667 г.
Со времен царствования Ивана Грозного в России появляются английские купцы. Большинство купцов Английской Московской компании принадлежали к новому английскому дворянству, активно включившемуся в занятие прибыльной международной торговлей. Эту группу британских купцов возглавлял главный агент — фактор, он же был официальным представителем английской короны при русском дворе [5, с. 130]. При Михаиле Федоровиче английские купцы получают право беспошлинной торговли с уговором доставлять в царскую казну ткани по той цене, по какой они продаются в их отечестве. Но, как отметил Н.И. Костомаров, англичане умело поддерживали высокую цену на свои товары, придерживая их до тех пор, пока дефицит их в обороте начинал влиять на рост цены [1, с. 29]. В 1649 г. Алексей Михайлович закрыл для англичан торговлю с Россией, ограничив ее Архангельским портом [там же, с. 31]. Через Архангельск в XVII веке прибывали и голландские купцы, соперничавшие с англичанами.
Всех европейцев на Руси называли «немцами», то есть немыми, не умеющими говорить по-русски. Среди «немчинов» известны имена англичан и голландцев, поставлявших ткани для царских нужд. В январе 1629 г. немчину Роману Григорьеву за 10 аршин сукна лундышу14 малинового 18 рублей дано по одному рублю 25 алтын 4 деньги аршин [13, л. 42].
Сукна в XVII веке продавались кипами, половинками, поставами, портнищами, аршинами, локтями и просто сукнами. Кипа в среднем включала в себя 25 половинок. В половинке было от 20 до 25 аршин. Под поставом понимался большой кусок ткани, оптовая единица в 20—40 аршин. При Алексее Михайловиче кусок привозного сукна имел от 22 до 24 аршин [1, с. 288]. Портище — кусок сукна в 4 аршина. Портище сукна хватало на пошив одежды для взрослого человека. Но так как ширина сукна была разная, то английского сукна хватало 4 аршина, а гамбурского — пять. Подобное значение имело и неопределенное понятие «сукно». Ширина сукна была около двух с небольшим аршин, в зависимости от сорта. Мехельнское сукно имело два аршина, три четверти ширины, английское — два аршина, шесть вершков, настрафиль15 — два аршина с четвертью, лятчина — два аршина с двумя вершками.
В декабре 1628 года у «московского немчина», английского купца Аврама Юрьева было куплено 5 аршин сукна лундышу брусничного цвета по 2 рубля за аршин [13, л. 48]. В апреле 1629 г. у него же было взято сукно очень хорошего качества: за «4 аршина 6 вершков сукна скорлат16 червчатого дано 24 рубля 2 алтына», то есть по 5 рублей с полтиной аршин, в то время как за 6 рублей можно было купить постав. А также было дано «за 4 аршина сукна лундышу зеленого 7 рублей 6 алтын 4 деньги» (по 60 алтын аршин) [13, л. 120]. Помимо качества тканей, покупки во дворец отличались масштабами и составом вещей. Просмотренные нами документы позволяют сделать вывод, что, в основном, это были закупки сукна, объяри и бархата на сумму от 10 до более 300 рублей. У английской земли немчина Ивана Рувли в Казенный расход куплено сукна разных цветов на 300 рублей 30 алтын 4 деньги за один раз [13, л. 132 об.].
У поставщиков тканей, как и у резидентов, были свои представители, приказчики, которые помогали вести дела, собирали деньги и т.д. Доказательством того служит следующий факт. В мае 1629 г. у «аглинского» немчина Томаса Рыцарева было куплено в Казенный расход 20 аршин с полуаршином сукна скорлату червчатого, по 7 рублей за аршин. Ниже находим приписку другим почерком, что Томосов прикащик Ульян Яковлев деньги взял сполна, а в его место Никита Ларионов руку приложил [13, л. 150].
Шведские купцы имели право свободного приезда в русские города, пользовались различными торговыми льготами на основании межправительственных договоров и лишь в платеже пошлин подвергались местным условиям. Однако московское правительство и воеводы порубежных городов нередко устраивали различные препятствия, фактически нарушая договорные обязательства. Так, в 1631 г. Михаил Федорович предписал воеводам пропускать к Москве только крупных оптовиков, хотя такого ограничения в русско-шведских договорах не содержалось.
Все остальные иностранные купцы различались правами в зависимости от подданства и содержания выданных им жалованных или проезжих грамот. В Москву и другие внутренние города они могли приезжать лишь при наличии этих грамот. В указе царя Михаила Федоровича, изданном между 1618 и 1621 гг., архангельским воеводам было сказано следить за тем, чтобы торговые иноземцы, приезжавшие в Архангельск без жалованных грамот, не отпускались оттуда в Москву и другие города без государева указа.
После завоевания Константинополя начались приезды греков и турок в Москву. Греки всегда пользовались особыми привилегиями, платили меньше пошлин и получали теплый прием от правительства из уважения к их единоверию с русскими. Греки привозили драгоценные камни, жемчуг, женские украшения, а также турецкие ткани и материи [1, с. 41]. В 1639 г. куплены у «гречанина» Дмитрия Филатова «четыре бархата, и в том числе два бархата, один по червленой земле репьи золоты, да травы серебряны. мерой около 10 аршин, ценой по 70 рублей» [14, с. 22]. После вступления в силу Торгового указа 1667 г. греки подверглись платежу пошлин наравне с другими иноземцами. Со временем греки потеряли право торговли, так как продавали поддельные изделия [1, с. 42].
Особо дорогие, золотные и узорные ткани у этой группы поставщиков можно было встретить крайне редко, так как, в отличие от резидентов, непосредственно работавших на нужды царя, иностранцам, торговавшим в рядах и участвовавшим в поставке иностранных тканей «про государев обиход», не всегда удавалось сбыть весь товар, а ведь это были, в основном, скупщики, а не мастера, и им реализация товара была необходима.
Известны случаи, когда иноземцы, приезжавшие в Москву для продажи своих товаров, не могли реализовать их в течение длительного времени [4, с. 47]. В январе 1681 г. по царскому указу был устроен опрос, кто как давно в Москву приехал и с каким товаром. Тогда выяснилось, что «житель Македонские земли Янина города» Захарий Анфанджи, приехавший в Москву в 1675 г. с «объяри золотыми и зуфи» к январю 1681 г. «еще товаров своих не испродал». Не продал к этому времени привезенные еще в 1673 г. кумачи и зурны и царьгородец Иван Маков, и царьгородец Иван Юрьев, приехавший в 1679 г. с тафтою и кумачами [4, с. 47]. Эти обстоятельства касались торговцев, не связанных напрямую с царским двором.
На Земском соборе 1642 г. гости и торговые люди жаловались, что немцы, кизылбашцы и другие иноземцы торгуют всякими товарами в Москве и других городах, и от этого другие торговые люди обнищали. В 1646 г. гостинной и суконной сотни торговые люди подали челобитную царю 268 Алексею Михайловичу, в которой изложили все обстоятельства, вредные для казны и торговли, проистекавшие от прав, которыми пользовались в России иностранные торговцы.
В ответ на челобитные по торговому уставу 1653 г. иностранцы, торговавшие в России, были обложены высшей пошлиной, чем русские торговцы: вместо 10 денег двумя алтынами с рубля, а по Новоторговому уставу 1667 г. — проезжей пошлиной — по гривне с рубля (20 денег), то есть вдвое больше, по сравнению с русскими купцами. Им запрещалось торговать между собой, отношения были разрешены только с русским купцами и только оптом. Сукна можно было продавать только кипами и поставами, шелковые материи косяками. При всякой торговой сделке иностранец должен был записывать свой торг в особые книги и прикладывать руку, то есть ставить подпись. Таким образом, права иностранцев были стеснены, и выгода в торговле перешла на сторону гостей.
В XVII веке, в эпоху налаживания дипломатических отношений с европейскими и восточными странами, частью международного этикета был обмен посольскими дарами, среди которых были ткани. Поэтому третий источник поступления материалов для пополнения царской казны и производства одежды — привозы посольств или покупки у послов.
В середине XVII века особо значительны стали русско-иранские дипломатические и торговые контакты, что способствовало постоянному наличию иранских драгоценных тканей в московской казне. Торговые отношения с Персией зародились еще раньше первых визитов англичан. Во время правления Федора Ивановича в России и шаха Аббаса в Персии образовались более тесные отношения двух государств, поддерживаемые взаимной ненавистью к туркам [1, л. 45]. Михаил Федорович уже стал ежегодно отправлять в Персию своих посланников, которые занимались закупкой товаров для царя. Еще больший размах торговля с Персией приобрела при царе Алексее Михайловиче. Главным ввозимым из Персии товаром был шелк-сырец.
Иранские ткани носили в России общее название «кизылбашские» от определения «кизылбаш» — красно-головый (мусульманин, исповедующий шиизм и носящий чалму с двенадцатью красными полосками в честь двенадцати имамов). В период с конца XVI века по 1690-е гг. Русское государство посетило 29 иранских посольств, среди привозов которых постоянно присутствовали иранские ткани. Особый интерес представляют иранские сюжетные ткани, бывшие в это время единственным примером подобного ткачества в мире [6, с. 16].
В 1629 г. у кизылбашского посла Мамет-Цылибека был куплен бархат «по золоту люди и травы шолковы розных цветов, мерою 10 аршин» по цене 35 рублей за бархат [14, с. 22]. У него же взято на Казенный двор семь бархатов золотных [13, с. 129 об.].
В царскую казну иранские ткани нередко попадали и из посольских привозов европейских стран. Посольство из Англии 1619 г. привезло «камочку кизылбашскую шелк вишнев с серебром, камочки кизылбашские цветные, камочку белу кизылбашскую» [6, с. 18].
Среди иранских посольских и торговых привозов в Русское государство часто встречались и готовые изделия из тканей, в том числе и одежда. Иранский гонец Кай привез в подарок Борису Годунову «платно кизылбашское золотное» [6, с. 18]. Привезенная из Ирана одежда использовалась в быту России XVI—XVII веков без каких-либо переделок, так как многие виды русского платья были аналогичны восточным образцам в основных и отдельных деталях кроя, форме застежек и т.д.
Персидский шах, однако, в свою очередь, препятствовал развитию торговых отношений России с Индией. Первое посольство 1646 года, посланное царем Алексеем Михайловичем в Индию, имело целью изведать страну в торговом отношении, таможенное устройство, пути сообщения и получило 5000 рублей на покупку товаров. Но члены посольства, князь Козловский, купцы казанский Сыроепин и астраханский Тушкалов, не достигли своей цели, т.к. персидский шах не пропустил их [1, с. 51]. Единственное, что оставалось сделать, дать индийским купцам право посещать не только Астрахань, но и столицу, а также другие русские города. Известно, что в январе 1650 г. индийские купцы Солокна и Лягунт продавали в Ярославле разные ткани, кушаки, платки, ковры, фаты, шелк. В столице они познакомили русских людей с индийской материей — камкою [там же, с. 52].
Турецкое посольство, возглавляемое Томой Кантакузиным, привезло царю Михаилу Федоровичу три кафтана из золотного узорного атласа. В 1630 г. в свой следующий приезд он преподнес царю золотные атласы, завесы, шелковый ковер, вышитые покровцы. В 1632 г. в Москве одновременно побывали турецкое посольство Магмет-Аги и представители константинопольского патриарха Кирилла. И тот, и другие преподнесли царю 269 Михаилу Федоровичу и патриарху Филарету многочисленные косяки узорного золотного атласа и несколько готовых одежд. В 1656 г. бывшие в составе турецкого посольства греки Иван Юрьев, Дементий Петров и другие вручили царю Алексею Михайловичу кафтаны из объяри, золотного атласа, золотного бархата и камки. Многочисленные косяки узорных тканей и несколько кафтанов были привезены в Москву турецким купцом греком Иваном Анастасовым. Общим русским названием турецких тканей были «турские», а также, в более ранних документах, «брусские» или «бурские» по названию основного центра их производства — турецкого города Бурсы [6, с. 52].
В 1623 г. русским послам в Турцию Ивану Кондареву и Тихону Бормосову было поручено купить в Стамбуле специально «для царского обихода» разные парчовые и бархатные ткани — «узорочные товары» [там же, с. 13].
Французские ткани в XVI—XVII веков попадали в Россию только путем получения подарков по особым случаям, например, воцарения на престол нового монарха, так как в это время отсутствовали интенсивные дипломатические контакты между этими странами [там же, с. 136].
Регулярное поступление китайского художественного текстиля в Россию началось только во второй половине XVII века, после заключения Нерчинского трактата 1689 года, оформившего торговые и дипломатические отношения с Китаем. До этого времени китайские шелка попадали в Московское государство из Европы и стран Средней Азии, куда они попадали маршрутом Великого шелкового пути. Китайские шелка постоянно присутствовали среди привозов бухарских купцов ко двору московского царя [там же, с. 160].
Ткани могли быть получены русским государем в качестве личного подарка от иностранных правителей. Размеры привозов зависели, конечно, от конкретного случая. Но, как правило, они не превышали целенаправленных закупок иностранных материй.
В 1622 г. датский король Христиан IV с государевыми послами с князем А.М. Львовым и с дьяком Жданом Шиповым прислал царю Михаилу Федоровичу две скатерти немецкие шолковые ценою 10 и 15 рублей [14, с. 24].
В 1629 и 1635 гг. иранский шах прислал царю Михаилу Федоровичу два кизылбашских бархата: «один по золоту травы шолковы розных цветов. другой по серебру травы шолковы… цена по 40 рублев бархат (в каждом по 7 аршин) [там же, с. 22].
В 1634 г. английский король Карл I прислал царю Михаилу Федоровичу 9 аршин атласов турецких двойных ценой 60 рублей, а в 1636 г. — 50 аршин «бархату зеленого однонитнаго». В 1637— 1639 гг. известны случаи привоза атласов государю от «молдавской земли владетеля Василия» [там же, с. 23].
Поступление иностранных тканей в царскую казну происходило не только во время посольских привозов, но могли также быть присланы как знаки внимания от частных лиц, купцов и т.д., так называемые челобитья иностранцев. Например, в 1618 г. государю «ударил челом кизылбашский купчина», подарив ему кушак шелковый «по черленой земле полосы золоты да серебряны, с шолки розных цветов» [там же, с. 24].
Подводя итог, можно сделать вывод, что основными источниками поступления драгоценных тканей в Россию для производства царской одежды были торговые и дипломатические привозы. Первые осуществлялись через посредство резидентов или торговых людей в рядах. Также московским двором в рамках царской торговой монополии предпринимались самостоятельные закупки художественного текстиля. Вторые могли быть подарками иностранных правителей, послов, челобитьями иностранцев, либо частью посольской миссии. Самые дорогие и эксклюзивные ткани были в привозах резидентов и послов. А самыми многочисленными и трудоемкими в исполнении были целенаправленные заказы царя. Привозные узорные ткани хранились в государственной казне и записывались в ее описях. Как правило, фиксировались разновидность ткани, цвет и узор, количество и цена, а также дата поступления и имя привезшего, если эти данные были известны. Дальнейшее использование и выдача тканей из царской казны фиксировались в приходно-расходных книгах. Все это говорит не о стихийном пополнении царской казны тканями, а о четко выстроенной системе поставок и дальнейшего использования материалов в рамках работы дворцового ремесленного комплекса в России XVII века, находившегося под строгим контролем самого государя.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Алтабас — древнерусское название узорной или гладкой парчовой ткани, затканной золотными волочеными нитями.
2 Объярь — древнерусское название парчовых тканей с муаровым эффектом или затканных нитями бити.
3 Байберек — плотная шелковая и парчевая ткань.
4 Бархат с деталями узора, вытканными золотными петлями.
5 Узорный рельефный бархат с разрезным ворсом различной высоты.
6 Аксамит — древнерусское название узорной итальянской парчовой ткани, затканной золотными прядеными нитями.
7 Атлас — шелковая или полушелковая ткань с гладкой блестящей поверхностью, создаваемой атласным переплетением нитей утка и основы.
8 Тонкая витая золотная нить.
9 Камка — древнерусское название однотонной шелковой ткани с двусторонним узором.
10 Тафта — однотонная шелковая ткань полотняного переплетения.
11 Трунцал — ребристая разновидность канители, из плоской проволоки.
12 Гости — крупные купцы с торговым оборотом не меньше 20 тысяч рублей в год.
13 Полсть — часть ткани, войлока, меха, служащая, как правило, подстилкой.
14 Лондонское сукно.
15 Сорт сукна среднего качества, бывший в большом употреблении в XVII веке.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Костомаров, Н.И. Очерк торговли Московского государства в XVI и XVII столетиях [Текст] / Н.И. Костомаров. — СПб.: Типография Николая Тиблена, 1862. — 299 с.
2. Любименко, И.И. Торговые отношения между Россией и Англией в эпоху первых Романовых [Текст] / И.И. Любименко // Журнал министерства народного просвещения. — Ч. LXVI. — П., 1916. — С. 1-32, 137-190.
3. Левинсон-Нечаева, М.Н. Одежда и ткани ХVI-ХVII вв. [Текст] / М.Н. Левинсон-Нечаева // Государственная Оружейная палата Московского кремля. — М.: Искусство, 1954. — С. 307-384.
4. Тверская, Д.И. Москва второй половины XVII века — центр складывающегося Всероссийского рынка. [Текст] / Д.И. Тверская. — М.: Советская Россия, 1959. — 123 с.
5. Черникова, Т.В. Европеизация России во второй половине ХV-ХVII веках. [Текст] / Т.В. Черникова. — М.: МГИМО-Университет, 2012. — 689 с.
6. Вишневская, И.И. Драгоценные ткани [Текст] / И.И. Вишневская. — М.: Художник и книга, 2007. — 180 с.
7. О приглашении в Россию по повелению царя Алексея Михайловича через английского подданного Ивана Гебдона иноземцев на службу и для развития в России промышленности и искусств [Текст] // РГАДА. — Ф. 27. Разряд XXVII (Приказ тайных дел, г. Москва), 1657-1663 гг. — Оп. 1. — Д. 118. — Ч. 5.
8. Гурлянд, И.Я. Иван Гебдон, комиссариус и резидент [Текст] / И.Я. Гурлянд. — Ярославль: Типография Губернского Правления, 1903. — 98 с.
9. О приглашении в Россию по повелению царя Алексея Михайловича через английского подданного Ивана Гебдона иноземцев на службу и для развития в России промышленности и искусств [Текст] // РГАДА. — Ф. 27. — Разряд XXVII (Приказ тайных дел, г. Москва), 1657-1663 гг. — Оп. 1. — Д. 118. — Ч. 1.
10. Торопицын, И.В. Роль голландцев в русско-итальянской торговле рыбными припасами во второй половине XVII в. [Текст] / И.В. Торопицын // Вестник Астраханского государственного технического университета. Сер.: Рыбное хозяйство. — Астрахань: Издательство Астраханского государственного технического университета, 2010. — № 1.
11. О приглашении в Россию по повелению царя Алексея Михайловича через английского подданного Ивана Гебдона иноземцев на службу и для развития в России промышленности и искусств [Текст] // РГАДА. — Ф. 27. — Разряд XXVII (Приказ тайных дел, г. Москва), 1657-1663 гг. — Оп. 1. — Д. 118. — Ч. 6.
12. О приглашении в Россию по повелению царя Алексея Михайловича через английского подданного Ивана Гебдона иноземцев на службу и для развития в России промышленности и искусств [Текст] // РГАДА. — Ф. 27. — Разряд XXVII (Приказ тайных дел, г. Москва), 1657-1663 гг. — Оп. 1. — Д. 118. — Ч. 7.
13. Расходная книга денежной казне на покупку товаров в рядах и у иногородних и иностранных гостей. [Текст] // РГАДА. — Ф. 396. 1628-29 гг. — Оп. 2. — Д. 79.
14. Описание записных книг и бумаг старинных дворцовых приказов. 1584-1725. В 2 т. [Текст] / А.Е. Викторов. — М.: Типолитография С.П. Архипова и К°, 18771883. — Т.1. — 376 с.